– Откуда ты нахватался? – спросил Шеварднадзе.

– Интересуюсь на досуге. Почитываю популярную литературу.

– Ага, конечно, интересуется… Все и-за сухого закона в экспедиции. Один в петлю лезет, а Серов вот за космические перелеты взялся, – сказал Росс под общие ухмылки.

– Коллеги, чего вы как биндюжники? Человек интересуется, расширяет кругозор. С другой стороны, Росс, ты всерьез думаешь, что реаниматолог не сыщет спирту? – вступился Шеварднадзе.

Тем временем, командир подал команду «Смирно!», и экипаж на площадке вытянулся по стойке. Заиграл гимн Объединенных наций. К концу исполнения дождь кончился, ему на смену поднялся сильный ветер. Он бессовестно трепал брезент на памятнике, угрожая раньше запланированного открыть торжественную церемонию. Полковник подозвал двух солдат, которые выслушав от него короткие наставления, побежали покорять хлещущую в воздухе материю.

– Добрый день! – начал командир. – Вам наверняка известно, зачем я сегодня собрал экипаж. Мы исполнили долг и успешно выполнили миссию на далекой планете! Человечество выиграло самую жестокую войну в истории! Перед гибелью вероломный враг нанес подлый удар: рассеял вирус, от которого наши женщины больше не способны иметь детей! Но пришельцы просчитались! Врагу не удалось сокрушить ни нас, ни нашу волю! Сегодня мы добавляем очередной кирпичик в спасение человечества! Пусть немного, но мы отсрочили гибель близких! Успех экспедиции тому доказательство!

Командир повернулся к кораблю.

– Пуск аппарата домой на Землю разрешаю!

Через считанные мгновения из недр корабля вылетел на высокой скорости аппарат, размером с железнодорожный вагон.

– Теперь, я призываю почтить память членов нашей миссии, геройски отдавших жизни при добыче образцов.

Солдаты, которые до этой поры изо всех сил держали брезент, принялись его сбрасывать. Порываемая ветром материя вырвалась и потащилась по земле. Тщетно солдаты пытались догнать. Металлическая стела являла собой дух нерушимости, как утес она стоически терпела бурю. На табличке были вырезаны имена двух героев – Анны Штерн и Людвига Гранича, напарников Алексея, чьи тела навеки останутся во мраке этой далекой планеты. Из строя вышли трое – два солдата и Алексей. Его появление вызвало утомленные, но заслуженные овации. Командир спустился с тумбы и пожал ему руку, затем в сердцах обнял. Наблюдая трогательную сцену, доктор подумал – было бы забавно, узнай присутствующие, как полковник пару дней назад пытал этого героя хуже, чем нацисты.

Церемония закончилась комкано. Шквал и вновь хлынувший дождь быстро разогнали людей. В воцарившемся беспорядке доктору было нелегко отыскать Алексея. Вдруг, Шеварднадзе сунули в руки карточку.

– Я выполнил ваше требование, – сказал Алексей, возникший из-за плеча.

Шеварднадзе, взяв его под руку, бегом увел внутрь корабля. Когда они вошли в медицинские покои, сестра подала им полотенца. Обсушив волосы, доктор поскорее выпроводил ее и запер дверь.

– Я лез потому, что делал это всегда. Внизу гибель… – сказал Алексей, видя, как доктор извлек из кармана карточку и начал ее просматривать.

«Он взбирался. Он не помнит начала и не знает ничего кроме стены. В ней заключена сама жизнь, она немыслима иной.

Он знает: если оттолкнуться от стены, неминуемо последует смерть. Разумеется, он не проверял, это знание часть веры. Внизу ожидает страдание, там оказываются слабые, те, кто сдались и не вынесли бремени вечного восхождения. На дне творится непостижимое. Даже внешне обычные предметы там иного толка. Сущее дна стремится заполнить человека изнутри. Дары бездны укрепляют способных их принять.