– Удивительно и просто… как все гениальное. Ну, рассказывай.

– Не совсем ясно помню момент, когда попал в пещеру. Обычно я отдыхал на выступах в стене. Не всегда получалось прилечь. Притулишься в чудаковатой позе, не расслабляя мышц и бдительности, чтобы не свалиться в пропасть, и чутка дремлешь. Но та пещера выглядела достаточно большой, чтобы я сумел в нее забраться. Не спрашивай, как я ее нашел, вероятно просто лез-лез и залез. Далее, о чем я поведу рассказ, случилось после пробуждения. Я встал и пошел на выход из пещеры, но не сумел его найти. Я бродил пока на наткнулся на небольшой лаз величиной до колена. Оттуда шло приятное зеленоватое свечение, оно манил, и мне захотелось посмотреть куда оно приведет. Помни, свет для меня был диковинкой, я жил в кромешной темноте. Пока я полз по тоннелю, все думал, вот застряну и не смогу выбраться, так и сгину попусту. Но мои терзания окупились в полной мере.

Полость, куда я проник, напоминала шар, свод возвышался не многим над макушкой. В середине на постаменте находился мимикрирующий пузырь, который сиял мягким светом. Казалось чудом, но шар состоял из тысяч бабочек, это они испускали свечение. Не только шар, бабочки покрывали каждый дюйм пещеры, включая пол. Были ли они именно бабочками? Вряд ли, но я не знаю, как назвать их иначе. Бабочки не превышали длиной половину мизинца, они имели множество крыльев, похожих на извивающиеся ленты гимнасток. Я коснулся одной из подлетевших ко мне, но она рассыпалась в переливающуюся пудру. Каждый мой шаг убивал бабочек на полу, но они не пугались и не желали взлетать иначе чем, когда им захочется. В окружении живой красоты я, как хашишин в райском саду, исполнился счастья, замер и наблюдал за бабочками. Они летали, садились на мои руки. Впервые оказавшись на свету, я взглянул на ладони, и они очищались от ран, мозолей и грязи.

Пребывая в таком безмятежном блаженстве, я ощутил присутствие затаившегося зла. Во мраке я заметил змея, несоразмерно толстого для своей длины. С разрушительностью торнадо он двинулся по стенам, оставляя крупные рытвины в покрывале бабочек. С ужасом я представлял, как этой твари хватит считанных минут, чтобы истребить полюбившихся мне созданий. Я вступил в битву со змеем. В ярости тварь двигалась еще проворнее и потому уничтожала еще больше бабочек, которым я, собственно, помогал. Я и сам стал виновником гибели многих из них, каждый мой шаг, каждый удар убивал хрупких созданий вблизи. В последний раз я бросился на змея и вложив в руки нечеловеческие усилия вспорол брюхо твари ножом.

Когда бой завершился, я выронил оружие и упал на колени. На прежнем залитом светом своде остались крохи уцелевших. Все же, без моей защиты бабочки могли исчезнуть вовсе.

Мои раны кровоточили, смерть не казалась далекой. Вскоре я лишился чувств. Когда я очнулся, то увидел бабочек на коже, неприкрытой одеждой. Поначалу я испугался, ведь их хоботки впивались в меня. Но потом я заметил, что они не сосут кровь, а напротив. Когда бабочка протыкала кожу иглой, она постепенно тускнела. Они передавали мне свет, а с ним дарили жизненную энергию. Я благоговением дождался, когда они разлетятся и ощупал себя. К великому удивлению, на мне не осталось ни единой раны. Под разодранной одеждой в крови была здоровая неповрежденная плоть. Внезапно бабочки куда-то полетели, я пошел следом и так вышел обратно на стену. Стайка же устремилась вниз во тьму. С подкрепленными силами мой дух упрочился, затворились раны в душе. Одухотворенный я продолжил восхождение.

– Ты считаешь, события в пещере произошли на самом деле?