Андрей медленно подошел к берегу, разглядывая воду внизу. Высоковато. Но спуститься можно, если зацепиться за какую-нибудь ветку.

– Осторожней!

Мальчик вздрогнул и посмотрел на противоположный берег. Там стояла необычная девушка с длинными, белесыми, словно расчесанная паутина, волосами. Лицо и губы бледные, ручки тощие, даже меньше, чем у мальчика. Длинный белый сарафан сливался с цветом кожи. Одни только яркие зеленые глаза взволнованно смотрели на другой берег.

– Да все нормально! – отмахнулся Андрей. – Тут не высоко.

– Упадешь ведь! Тут сильный поток, унесет и не вылезешь.

– Не упаду.

– Земля у воды мягкая, глупый. Еще от солнца не отвердела. Отойди, говорю!

Андрей закатил глаза и недовольно проворчал себе под нос про надоедливую девчонку. Но послушался, от края отошел. Затем на манер матери сложил руки на груди и плюхнулся на траву, недовольно дуя щеки.

– Скучно! И мама телефон отобрала! Думал жука из воды достать, а тут ты приперлась.

– Я не приперлась, я тут уже была.

Незнакомка улыбнулась и легкой походкой пошла через ручей. Течение ее совсем не беспокоило. Надо же, сама в воду пошла, а его отогнала. Вредина!

Забравшись на берег, она села в травку в двух метрах от мальчика и снова улыбнулась:

– Ты добрый.

– С чего ты взяла?

– Решил спасти жучка. Злой бы не стал помогать.

– Может, я его потом под лупой сжег бы.

– Но это потом. А пока ты хотел спасти, значит, хороший.

Андрей посмотрел на девушку, внимательно разглядывая ее вблизи. Болеет наверно. Слишком уж она бледная. Он однажды видел, как Машке из класса стало плохо прямо на уроке. Она тоже побелела и губы посерели.

– Ты бледная. Болеешь, да?

– Вроде того, – девушка улыбалась и водила тонкой рукой по кончикам травинок. – Я уже привыкла.

– У нас Машка в классе тоже однажды резко заболела. Вы похожи.

– Она поправилась?

Зеленые глаза метнулись на мальчика. В них было беспокойство за незнакомую девочку.

– Аппендицит. В больницу увезли. У нее во-от такущий шрам теперь на животе. – Он раскинул руки, словно рыбак, хвастающийся невероятным уловом.

– Бедняга. Вот же она намучилась.

– Да не, нормально все, – отмахнулся мальчик. – Теперь всем хвастается. Тоже такой шрам хочу.

– Не говори глупостей! Не надо тебе никаких шрамов.

– Надо! У Сашки на брови есть, у Димки на руке. А у меня нет!

Незнакомка сначала заинтересованно посмотрела на мальчика, а потом звонко рассмеялась:

– Это модно сейчас? Надо же, как все быстро меняется. Я только начала привыкать к рисункам на коже, а теперь, оказывается, в моде шрамы. За вами не угонишься.

– Рисунки? Ты про татуировки? Я сделаю, когда вырасту. На всю руку и до шеи. Может даже и на шее сделаю.

– Зачем?

– Чтобы быть крутым.

– А так ты недостаточно крутой?

Андрей насупил губы от злости. Вот же глупая девчонка! Нет, он не самый крутой! Он мелкий, худой и нет даже намека на мышцы. Все его одноклассники уже хвастаются бицепсами, а у него тоненькие ручки, как у маленького. Татуировки и шрамы по-любому сделают его крутым.

– У дяди Сережи есть! На все плечо! И у меня будет. Он мне сам разрешил. Сказал, как исполнится восемнадцать, так он лично меня отведет и сделает. А он самый крутой из всех! И я таким буду.

Девушка протянула тонкий пальчик в сторону дома за забором:

– Ты оттуда, да? Новые хозяева?

– Мама хочет базу отдыха. – кивнул Андрей. – Чтобы люди из города приезжали на природу. Дурацкая идея, но маму не переубедить.

– Из города, говоришь? – Ее глаза загорелись, на лице появилась заинтересованная улыбка. – Это здорово.

– Что именно? Тут же скукота смертная.

– Может я, наконец, суженого найду…