Ещё я вижу души мёртвых и могу с ними говорить. Не знаю, это мой дар или отцовский, и что с ним делать. Васятка не помнит, чтобы его прежний хозяин общался с мёртвыми, зато знался с водяными. Поэтому русалки по старой дружбе дали мне водоросли.

Сегодня я начну взрослую жизнь. Жалко маму. Как она это воспримет? Я её всё же очень люблю.

В подъезде мама меня спустила с рук, открыла дверь в квартиру, вошла следом за мной. Я двинулся в комнату рассказать Васятке и Белке о приключении на кладбище. Меня остановил мамин крик:

– Блин! Белка! Как это называется?!

Я бросился на кухню. Мама рыдала, глядя на тарелку с надкусанными эклерами.

– Белка! Ну, что нельзя было съесть один? Надо было все надкусить? Ну что за ведьма! Пакостница! Сейчас получит!

Я кинулся искать хулиганку. Белка мирно спала на маминой кровати. Схватив её за шкирку, потащил её к маме. Кошка сначала ничего не поняла, потом начала вырываться и царапаться.

– Васятка! – позвал я слугу. – Где ты был, когда она эклеры портила?

– Так это, хозяин… – залепетал он. – У Евграфыча в гостях был. Кто ж знал, что она нахулиганит? Можно обрезать испорченное…

– Думаешь, мама это есть будет? – возмутился я.

Я сунул кошку мордой в стол:

– Нельзя лазить по столам!

Белка орала и вырывалась.

– Минь, ей больно! – вскрикнула мама, отбирая кошку. – Где ты такому научился? – Она вытерла слёзы. – Я тебя такому не учила! Сама виновата – не надо было оставлять эклеры на столе. Бедное животное. Тебе больно? Злой мальчишка.

Белка устроилась у неё на руках и покосилась на меня, коротко мяукнув.

– Отомстит, – перевёл Васятка. – Эх, знать бы, где настоящие ведьмаки. Отдал бы тебя в ученики, а не этой… Чему она научит? Может, утопим её, а, хозяин? Подрастёшь – найдёшь настоящего ведуна…

– Нет, – прошептал я. – Ты сам рассказывал: попадётся учитель, который души ворует, – и я пропаду. Белка научит.

– О чём ты там? – мама всё же услышала, но не поняла. – Где ты видел, чтобы так обращались с животными?

– Ты сама говорила, что так наказывают нахулиганивших кошек, – соврал я с обиженным видом.

– Я? – удивилась мама. – Когда?

– Давно, когда хотела завести кота.

– Не помню… Ладно, – смягчилась она.

Я понял, что прощён. А вот Белка затаила злобу. Ладно, будем начеку.

– Мам, давай обрежем испорченное, а остальное съедим? Ты же их так любишь.

– Нет, я не настолько люблю Белку, чтобы доедать за ней. Пусть сама доедает. Живое существо – пусть помянет.

Белка? Помянет? Что за ерунду иногда придумывают простые смертные…

День прошёл спокойно. После обеда мы с мамой почитали энциклопедию, приготовили ужин, я играл в приставку, а она занималась своими делами.

Оставалось только придумать, как дать ей успокоительный чай. Васятка предложил помощь, подключилась и Белка. А мне нужно было вовремя заплакать.

Васятка уговорил домового пошалить. И началось…

Сначала потёк кран в ванной.

– Боже, Минь! – воскликнула мама, войдя в ванную и наступив в лужу. – У нас потоп! Ты минут пять посиди дома, я к дяде Ване сбегаю.

У нас в соседнем доме жил пожилой мужчина. Любитель выпить, но мастер на все руки и никогда не отказывал в помощи. Правда, был у него один изъян в характере: он обожал назначать виновного в поломке. И доказать обратное было невозможно.

С дядей Ваней мама вернулась быстро. Он осмотрел кран, почесал затылок.

– Зачем крутили?

– Что крутили? – не поняла мама.

– Гайку, вот эту.

– Мы ничего не крутили. Зачем? – Мама совсем перестала понимать, чего от неё хотят.

– Так я же не дурак, – заворчал дядя Ваня. – Вот, откручено. – Он ткнул пальцем в соединение труб.

– У меня ключа нет, я не могла крутить.