– И покажу даже. Только посплю пару часиков. В деревню вместе поедем, хоть с лошади вались. Я один туда больше ни ногой.

Корнелис, не оборачиваясь, прошел в замок, где дверь ему уже услужливо придерживал Томас. Дворецкий даже не сгримасничал, когда это чудовище мимо проходило, железная выдержка.

– Томас? – поравнявшись с ним, я привалился к косяку.

– Вы бы на помощь ринулись, а сами на ногах еле стоите! – безапелляционно выговорил дворецкий, вовсе не собираясь оправдываться.

– А Корнелиса тебе, значит, не жалко? – улыбка поползла на губы против моей воли.

– Ему полезно, – Томас отступил, пропуская меня вперед.

– Не поспоришь.

***

Корнелис меня удивил, явившись на завтрак.

– Как спалось? – спросил для того, чтобы не начать задавать действительно важные вопросы.

– По мне не видно? – он тут же ощетинился, превращаясь в огромного ёжика.

– Видно, но вряд ли ты сейчас способен разговор вести о делах.

– Дер! – он зарычал. – Я полдня по болотам и лесу шатался! С водяным братался, с русалками целовался, с лешим, демоны его подери, в шишки на желание играл! И всё это только ради того, чтобы вот столечко, – Корнелис показал пальцами расстояние в несколько миллиметров, – информации о духах узнать. Так что не тебе у меня о делах спрашивать!

Он рывком поднялся, задев тарелку с кашей, которая тут же со звоном покатилась по полу. Но ни Томас, ни служанки, убирать не явились, боясь попасться под горячую хозяйскую руку.

– Как же не мне, если я еще целый год являюсь твоим рабовладельцем? – решил пошутить. Но то, что всегда срабатывало, сейчас вызвало еще больший взрыв негодования.

– Я устал быть паяцем! Устал за тобой ходить мелким хвостом! Устал разгребать не свое дерьмо!

– А вот об этом, пожалуйста, поподробнее, – я даже вперед подался, так услышать хотелось про разгребание чужого дерьма. – Не все же мне твой зад подтирать, да королю с графом байки травить. Я, может быть, тоже устал быть нянькой, и в любом бое двойной щит держать. Девиц твоих отваживать, а кое-кому и память править. Но ведь молчу. Так что и ты, друг мой, совесть имей.

Корнелис размышлял пару секунд, потом кивнул самому себе и сел на место.

– А теперь спокойно и обстоятельно что случилось, как ты докатился до жизни такой.

– Не смешно, – буркнул Корнелис. Ему уже было стыдно за резкую вспышку гнева, но извиняться графский отпрыск не привык.

– Я жду…

– В общем, в деревню я поехал. А там очередной виток блажи. Якобы ведьма с утра прилетала, злая-презлая, кто на нее посмотрит – косой ходит, кто слово вымолвить решится, того проклинает сразу. Страшная, как смерть сама, – Корнелиса передернуло, будто бы он ведьму сам видел, а не рассказывали ему. – Черная вся, лютая. Явилась со стаей волков, да медведем. То ли оборотни, то ли просто на подпевках, не знает никто.

– Просто так явилась? – ясно же было, что в деревню она после нашей встречи полетела. Так явно за делом, а не смуту навести.

– А вот тут мнения жителей расходятся. Мужики говорят – жизнь у кузнеца отобрать хотела, бабы – что спасала того.

– А ты какого мнения, Корнелис? – я усмехнулся только. Подопечный у меня как уж крутиться может, а тут ему явно интересно было. Значит, и выведал он всего достаточно.

– Ты же знаешь, я женщин люблю, с ними и разговор вести приятнее. Пусть даже и с пузом они до носа, – Корнелис, наконец, расслабился, пододвигая к себе чашку с остывшим кофе. – Прямиком к жене кузнеца пошел. Она и рассказала все, как было. Кабы ведьма не пришла, Архара нам не видать более.

Горечью окатило горло. И не в кофе дело, а кузнеце. Имя это, будто из прошлой жизни за мной по пятам следует. Знал я Архара. Да так, что и сам едва не убил его много лет назад.