Ведьма. Книга первая. Третий вечер Дмитрий Целиков

Дизайнер обложки Виолетта Иванцова

Иллюстратор Виолетта Иванцова

ISBN 978-5-0067-2535-5 (т. 1)

ISBN 978-5-0067-2536-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

В нашем городе стояла башня, там жила ведьма.

И было пророчество, что выгонит её тот, кто придёт издалека и кого полюбит местная девушка.

И после того, как дочь рыночного торговца позволила себя поцеловать, я тоже стал называть его нашим городом, хотя вошёл в таможенные ворота лишь этой весной.

Мы считали дело решённым, поэтому, как только портной изготовил мне новое платье, я отправился к её отцу делать предложение. Однако на пороге, едва за мною закрылась дверь, меня почему-то встретила вся мэрия. Только поднявшись на цыпочки, я сумел разглядеть в темноте большой передней мою невесту, уже облачённую в подвенечный наряд: как мы и договаривались, она хорошо подготовила родителей, и те были готовы не только дать согласие, но и в тот же день сопроводить нас в кирху. Таким образом они надеялись избежать того, что последовало, но чиновники, которым откуда-то всё стало известно, успели вмешаться. Бургомистр положил тяжёлые руки мне на плечи и сказал:

– В нашем городе стоит башня, там живёт ведьма. И есть пророчество о том, что выгонит ее лишь тот, кто придёт издалека и кого полюбит местная девушка.

Все обернулись, чтобы посмотреть на мою Мари. Я тоже невольно перевёл взгляд. Её милое лицо дышало невиданной злобой, и поэтому она была ещё красивее, чем в тот памятный вечер. Затем чиновники вновь повернули головы к бургомистру, и один из них, выражая мысли всех собравшихся, медленно выговорил:

– Однако.

– Что как не истолкование тёмных движений нашей души суть представления разума об испытываемых нами чувствах? – раздался голос из толпы должностных лиц. Все загалдели.

Бургомистр благосклонно выслушивал представленные мнения, не убирая рук, отчего мне было чрезвычайно неуютно. Меня словно арестовали. И поскольку в шуме голосов я не мог ничего разобрать, мне припомнилась упомянутая ведьма. Я видел её только дважды, когда она проходила мимо рынка в своей широкополой чёрной шляпе – такой большой, что под нею ничего нельзя было рассмотреть. Кто-то сказал мне, что это ведьма, и это не вызвало во мне никакого интереса, ведь между работой и мыслями о Мари почти не оставалось места.

Когда точки зрения иссякли, бургомистр учтиво попросил у родителей невесты дозволения заговорить с девушкой. Те смиренно кивнули. Я заметил, что они придерживают её за локти, словно опасаются, как бы она не набросилась на отцов города. Позади, в ещё большей темноте, мелькали встревоженные и любопытные лица прочих домочадцев и немногочисленной прислуги.

Бургомистр в присущей ему спокойной манере, которой он в значительной мере был обязан своею должностью и уважением горожан, подробно изложил современные теории относительно природы любви, обращаясь к Мари, но продолжая держать руки на моих плечах, отчего мне временами казалось, что я играю какую-то роль в этих рассуждениях. По окончании рассказа он потребовал от невесты отчёта в её чувствах. Городу нужно было убедиться в том, что она действительно меня любит. Один чиновник зачем-то поднял к моему лицу бумагу, и я невольно прочитал, что это акт о моем вхождении в означенный населённый пункт издалека.

Мари, моя милая Мари всё это время искала мои глаза, и я, как мог, старался удовлетворить её желание, что не всегда мне удавалось, поскольку я невелик ростом. К тому же бургомистр был широк, а рука чиновника с документом никак не уставала. И тут ко мне пришло понимание сути происходящего. Дело в том, что в городе стояла башня и там жила ведьма. И было пророчество, что выгнать её сможет лишь чужестранец, которого полюбит местная девушка. Значит, бояться нечего! Сейчас Мари признается, и я исполню предсказание, а потом нас обвенчают, хотя я всего лишь простой подай-принеси, а она – дочь моего хозяина. Но где-то в глубине под новеньким сюртуком, новеньким жилетом и новенькой рубашкой меня кольнуло маленькое подозрение, похожее на ту иголку, которая делала последние стежки всего лишь двадцать минут назад.

Бургомистр напомнил Мари, что невежливо столь продолжительное время обдумывать ответ, и тогда моя любимая громко, дабы ни в ком не оставалось сомнений относительно состояния их личного слуха, призналась в совершеннейшем своём презрении к пророчеству и даже назвала его мнимым. Кое-какие чиновники издали неопределённые восклицания, после которых воцарилось потрясённое молчание. Бургомистр сохранял собранное и терпеливо-благосклонное выражение лица. От него пахло уксусом и лимоном.

Воспользовавшись произведённым эффектом, Мари заметила, что в башню неоднократно отправлялись молодые люди и, судя по отсутствию дальнейших сведений об этих женихах, ведьма погубила каждого из них, ведь нельзя же допустить, что все невесты до одной лгали о своей к ним любви.

Здесь чиновники не сочли возможным сдерживаться и подняли такой гвалт, что бургомистру пришлось снять левую руку с моего плеча и совершить ею несколько успокоительных взмахов. После этого глава обстоятельно и вместе с тем без утомительных мелочей изложил истинное положение дел и добавил, что любой горожанин, придя в архив, может ознакомиться с подтверждающими документами. По его словам, за последние двести или триста с чем-то лет (бургомистр привёл точные даты, но я их не запомнил), прошедшие со времён последнего пожара, уничтожившего предыдущий архив, не было зарегистрировано ни одного иностранца, которого действительно полюбила бы всем сердцем местная девушка. Принимая предложения руки и сердца, невесты лгали, о чём имеются соответствующие собственноручные их признания задним числом, скреплённые подписями свидетелей в количестве, установленном такими-то и такими-то законами. Следовательно, вся ответственность за исчезновение женихов в башне лежит исключительно на нерадивых, ветреных девицах, которые предпочли пренебречь небесным даром неторопливого и беспристрастного рассуждения.

Достойная дочь почтенных родителей, продолжал бургомистр, возвращая руку на моё плечо, должна и обязана хорошенько поразмыслить, прежде чем она даст согласие на женитьбу с чужеземцем, не поддаваясь первому впечатлению, отклоняя поверхностные вожделения и стараясь со всем тщанием открыть в себе самой подлинный источник чувства, определив настоящую его природу, ибо все юницы столь прискорбно склонны относить к любви малейшее движение внутреннего естества, коль скоро оно, в их представлении, часто, и давайте не побоимся признаться в этом себе, ложном, связано с кавалером. Между тем имеются сведения, что невеста, украшающая ныне парадную залу этого чтимого всеми дома, отнеслась к принятию судьбоносного для неё и многих её близких решения с неосторожной поспешностью. Но, к счастью, городские власти не дремлют, и поэтому ей предоставлен случай выправить цепь событий, пока она ещё не стала необратимой. Достаточно честно и непредвзято дать всё же ответ на уже заданный однажды вопрос. И если юная госпожа придёт к заключению о том, что она несколько поторопилась с подготовкой к венчанию, этот неплохой работящий паренёк не встретит никаких препятствий к продолжению своих странствий в поисках новых гостеприимных очагов. Если же, напротив, первоначальное суждение окажется подтверждённым, город получит надежду на избавление от ведьмы.

Все вновь повернулись к девушке. Пока бургомистр говорил, Мари растеряла свой пыл и опустила голову. Свадебный букетик в её руке дрогнул, и она произнесла:

– Люблю этого человека всем сердцем и всей душой, как никто никогда не любил.

Я воспрянул духом, однако ноги мои подкосились. По толпе пронеслась волна шороха – чиновники не могли оставаться неподвижными после этих слов и шевелились, соприкасаясь рукавами.

Бургомистр ласково приподнял мою голову за подбородок и освежил своим добросовестным взглядом. На его тёплом лице играла колыбельная отеческой улыбки. Он смотрел на меня, словно разогревая для напутственной речи, и я покорно ждал, но сзади его потеребили. Бургомистр слегка повернул брови, и чиновник, немного теряясь, сказал:

– Это там… оттуда передали, из задних рядов…

Двумя пальцами он держал какой-то блестящий предмет, и я услышал голос матушки невесты:

– Возьми счастливую булавку, она поможет тебе!

Бургомистр ещё больше выпрямился, чтобы лучше видеть темноту, и покачал туда головой:

– Пророчество достаточно ясное, никаких дополнительных принадлежностей не требуется.

– Магические ухищрения – дело ведьм! – подмигнул мне чиновник.

– Так давайте его голым туда отправим! – закричала Мари.

– Голубушка, ну в самом деле, ну что же вы, – мягко ответил бургомистр. – Рамки приличий должны соблюдаться в любом случае. Мы не дикари какие-нибудь.

Он повернулся ко мне и всеобъемлющим голосом подчеркнул:

– Прелестное платье. Вы полностью рассчитались за него?

Я смиренно кивнул.

– Великолепно! У портного не будет претензий к мэрии, если выяснится, что юная госпожа так и не сумела разобраться в себе.

– Я пойду с ним!! – вновь раздался на всю залу голос Мари, и её увели в комнаты.

Вперед