«Сквозь время и измерения, сломай судьбу, которая сковывает меня, открой двери этой тюрьмы и останови отвратительную гонку, которая влечет меня за собой».

«Вытащи меня из Преисподней, освободи меня от этих оков».

«Исправь несправедливость, постигшую меня, верни меня на Землю».

Безрезультатно.

Как бы я ни звала Гекату, она не появляется. Падаю на колени, обессиленная. Я потратила столько магии впустую! От давящей беспомощности перехватывает дыхание. Новый прилив гнева скручивает внутренности. Я могу создать шар света, но выбраться отсюда невозможно.

– С вами все хорошо?

Поднимаю глаза – старик, которого отпустила Кера, выходит из леса и останавливается рядом со мной. Проглатываю язвительный ответ. Как все может быть хорошо? Мне двадцать шесть, а я застряла в парадной Преисподней! В то время как он, почтенного возраста и без сожалений, завершил жизненный путь!

– Не совсем, – холодно отвечаю я, поднимаясь на ноги.

Он смотрит сочувственно, что раздражает еще больше. Он одет в такую же тунику, что и я. На первый взгляд, все тени одеты так, чтобы попасть в царство Аида и Персефоны. Но он сохранил обручальное кольцо на безымянном пальце. Из этого заключаю, что в подземном измерении разрешены металлические и каменные изделия.

– Вы только дошли сюда потому, что заблудились по дороге? – ворчливо спрашиваю я.

– О, нет, я просто не торопился. Психопомп рассказала об окружающем мире, упомянув, что хрустальный лес – одна из самых прекрасных достопримечательностей Подземного мира. А мне всегда нравились камни.

Он заканчивает с улыбкой, словно турист, обрадованный находкой во время экскурсии. Ага. Вероятно, он одна из тех душ, которые находятся на стадии принятия.

– А что хотелось бы увидеть вам?

Мне остается только с горечью ответить:

– Мой психопомп ничего не рассказал, потому что бездарен. В любом случае, я здесь ненадолго.

Старик кажется удивленным и смущенным. Но не сдается и указывает на мощеную дорогу, ведущую к реке.

– Давайте немного пройдемся?

А что мне остается делать? Мне нужно, чтобы понимающее божество пришло на помощь. Я могла бы заключить с ним сделку, пообещав ему что-нибудь, и надеяться, что это вернет меня на Землю. Возможно, возле Стикса есть и другие психопомпы.

Не говоря ни слова, присоединяюсь к старику, и мы идем по пути, которым слепо следуют тени.

– Как вы умерли? – спрашиваю я, заранее раздраженная.

Он так стар, а я так молода. Это несправедливо!

Он пожимает плечами.

– Я не проснулся. Вернее, проснулся. Но оказался бестелесным. Кера оказалась рядом, чтобы успокоить меня. Я этого не ожидал, видите ли, – добавляет он немного смущенно. – Но все в порядке, ведь дети и внуки не будут слишком удивлены. Последние несколько дней я был немного уставшим. Теперь я надеюсь встретить Хелену на другой стороне. Но Кера ничего не сказала по этому поводу. Я узнаю после путешествия.

– Путешествия? – морщусь я.

– По Стиксу, с Хароном. Вид на адские реки, судя по всему, потрясающий.

У него вырывается нетерпеливый и удовлетворенный вздох. Меня бесит его спокойствие.

Мы идем в напряженном молчании. Равнина представляет собой каменное основание, покрытое пеплом, который сметаю ногами. Именно он придает всем окружающим теням сероватый вид, который в конечном итоге сливает их с пейзажем. Лишь красные гранатовые деревья добавляют красок. Чем дальше мы продвигаемся, тем больше вырисовываются границы. Мы находимся в гигантской пещере. Длинные сталактиты свисают с высоты сотен метров. Стикс уходит за горизонт.

Старик прочищает горло.

– Не хочется настаивать, но могу ли я узнать, что с вами случилось? Вы выглядите такой юной.