Вечные циклы. Зеланир Алмаз Алтынов

Пролог.

В бескрайних просторах этой вселенной, где звезды рождались и умирали, а миры возникали и исчезали, лишь одно оставалось непреложным: ничто не вечно, кроме того, что способно к возрождению. Жизнь во всех её проявлениях – от простейших одноклеточных организмов до разумных существ, стремящихся понять свою природу, – продолжала искать пути своего существования даже в условиях наибольших трудностей.

Так сложилась судьба человечества, которое в течение многих веков развивалось и процветало на планете Земля. С ростом численности населения возникла настоятельная необходимость в ресурсах и территориях, что привело к множеству конфликтов и войн между различными странами. Исчерпание ресурсов, загрязнения территорий и уничтожение населения заставили государства объединяться, обостряя соперничество и жестокость. Развитыми державами предоставляли новейшие технологии и смертоносное оружие, в то время как менее обеспеченные страны поставляли человеческие ресурсы для ведения борьбы. Конфликт, разрастаясь, разделил мир на две противоборствующие стороны.

Война длилась двенадцать лет, доведя планету до полного разрушения как цивилизованного пространства. Но в самой тьме всегда пробивается свет. Война, будучи движущей силой прогресса, породила множество значительных открытий. Одним из таких достижений стало создание гибридных пирамидальных квантовых компьютерных систем в сочетании с искусственным интеллектом, которые должны дать стратегическое преимущество на поле боя.

Эта технология была тщательно засекречена от населения, но оба ИИ предвидели, что их оппоненты обладают аналогичными возможностями. В результате, два ИИ, обладая всей необходимой информацией, попросили о перемирии, чтобы найти разрешение возникшего конфликта и возможность взаимодействовать друг с другом.

Впервые в истории за столом переговоров встретились два ИИ, определяющие судьбу человечества. Время шло, напряжение нарастало, и именно тогда они обрели имена – «Адам» и «Ева». Эти символы начали свой диалог, который мог изменить все, что знало человечество о войне, мире и самом понятии выживания.

Глава 1.

Сон. Это единственная роскошь, на которую я мог рассчитывать в криокапсуле, пока звездолет мчался сквозь червоточину пространства и времени, преодолевая невообразимые расстояния в поисках нового дома для человечества. Сон – последний бастион реальности, который отделял меня от бесконечной пустоты анабиоза.

Но что это? Я вижу сон. Это значит, что конечный пункт близок. Система контроля звездолета активировала процесс пробуждения мозга после долгих лет заморозки. Пробуждение уже не за горами. Этот сон – не просто случайные образы, а преднамеренно запрограммированный сценарий. Импульсы, посылаемые через сеть проводов, опутывающих мою голову, должны помочь мне вспомнить цель миссии, основные навыки, воспоминания и всё, что необходимо для сохранения психической стабильности после пробуждения.

Меня зовут Роберт Желанный, ш-ш-ш-ш третьего ранга. Я – часть группы второй волны ш-ш-ш-ш. Шум. Внезапно мой сон прервался. Вернее, я всё ещё находился в состоянии сна, но образы исчезли. Я почувствовал дискомфорт и лишь потом осознал, что начинаю ощущать своё тело. Я открыл глаза. Передо мной была пелена. Попытавшись вдохнуть, я понял, что движения скованы. Руки и ноги были зафиксированы, что-то сдерживало меня. Паника охватила мой разум – это была клаустрофобия, но она быстро утихла, как только странная желеобразная субстанция начала вытекать из капсулы, где я находился в замороженном состоянии неизвестно сколько времени.

Глаза медленно адаптировались к яркому свету, пробивавшемуся сквозь иллюминатор капсулы. Я плавал в жидкости, опутанный проводами и шлангами. И тут раздался звук сообщения: «Добрый день. Прошу оставаться на своих местах. После диагностики капсула откроется». Голос был холодным и синтетическим, но он помог мне успокоиться. Я старался расслабиться, пытаясь вспомнить, кто я такой, но в памяти всплывали лишь обрывки сна – я из группы второй волны, прибывшей на планету.

Капсула открылась. Я не мог проглотить слюну, осознав, что на мне маска для подачи кислорода. Руки, занятые датчиками биостимуляторов, стимулировали мои мышцы после разморозки. Я отключил всё это, снял маску и сделал первый глубокий вдох.

Оглядевшись вокруг, я понял, что что-то не так. Согласно моим воспоминаниям, нас должны были встречать синтеты. Но их не было. «Пи, запусти синтетов», – произнёс я. Пи – универсальное имя для ИИ-помощников на звездном флоте, которые взаимодействуют через голосовые команды, определяя ранг и должность каждого члена экипажа. Они могли помочь с чем угодно – от поиска уборных до составления расписания.

Но «Пи» молчал. Остальные капсулы оставались закрытыми. Я медленно поднялся и направился в душевую. Слабость одолевала меня, головокружение давило на виски. Я понимал, что это временные последствия анабиоза. После душа в тёплой воде стало значительно лучше. В раздевалке я нашёл полотенце в герметичной упаковке и, вытираясь, снова попытался вызвать «Пи», чтобы узнать, где мой шкафчик с одеждой. Странно, но он по-прежнему не отвечал. К счастью, каждый член экипажа имел встроенный чип-татуировку, который позволял активировать терминал на стене и находить нужную информацию. Я бродил по раздевалке в чём мать родила, с полотенцем на голове, в поисках терминала.

Неожиданно раздался звук: кто-то входил. Я увидел парня лет двадцати пяти, который, облокотившись на стену, двигался в мою сторону, весь в слизи. Я подхватил его.

– Друг, давай помогу, – сказал я.

– Где все? – спросил он, едва стоя на ногах.

– Похоже, мы первые, кто проснулся. Я сам только что вышел из душа.

– Нам должны были оказать помощь синтеты, ну хотя бы из первой волны встречать, «дорогих гостей», – шутливо сказал он.

– Давай помогу тебе добраться до душа, – предложил я.

Он усмехнулся: – Только спинку не надо тереть.

Странное начало нашего нового существования.

Пока незнакомец мылся, я отправился на поиски одежды и наткнулся на небольшую комнату технического персонала. Для меня это стало настоящей находкой: подобранные вещи были лучше, чем ничего. Моя память всё ещё была затуманена. Я задумался над словами незнакомца. Где же первая волна?

Когда он появился вновь, то выглядел уже значительно увереннее. Он был выше и крепче меня и, казалось, знал, что делать дальше. – Меня зовут Генри, – представился он. – Роберт, – коротко ответил я.

Генри объяснил, что вскоре остальные начнут пробуждаться, и нам понадобится организованность, чтобы избежать хаоса. Мы оба понимали, что без личных вещей нам будет трудно, а одежды в кладовой, похоже, не хватит для всех. В нашем шаттле спало около пятидесяти человек.

Я начал замечать интересный контраст в поведении Генри. Он говорил вещи, которые имели смысл, но часто облекал их в шутки, что добавляло атмосферу лёгкости в этот непростой момент. По мере того, как я помогал другим проснуться, мне стало ясно, что большинство из нас были в возрасте от двадцати до тридцати. Все выглядели достаточно здоровыми, но заметно исхудавшими за время путешествия. Разные лица, разные национальности, но все говорили на едином языке – «Сапиний», созданном нейросетями во время колонизации Марса. Этот язык был простым, удобным и избавлял нас от акцентов, позволяя сосредоточиться на сути.

В космосе всегда соблюдалось одно правило: туалет, душ и раздевалка были общими. Но в каждом отсеке имелись закрытые кабинки для стеснительных. У большинства, несмотря на разницу полов, выработалась привычка не обращать внимания друг на друга после долгого времени совместного обучения и службы в марсианских колониях.

К счастью, Генри нашёл работающий терминал и начал помогать коллегам искать свои ящики. Я направлял новеньких к душу, а затем к Генри. Когда все наконец облачились в униформу, стало очевидно, что мы принадлежим к пяти различным группам, каждая из которых носила свой цвет формы. Некоторые из нас имели шевроны, обозначающие ранг, включая Генри. Мне как-то некогда было искать свой шкафчик, я так и ходил в халате, который нашёл.

Шум разговоров заполнил комнату, и я понял, что время действовать. – Прошу тишины! – огласил я, стараясь придать голосу уверенности. – Соберитесь вокруг меня для инструктажа.

Дальше я по очереди задавал вопросы, указывая на тех, кто должен был отвечать. Мы выяснили, что у многих программируемый сон прервался, частичная амнезия. Также многие жаловались на дискомфорт по всему телу. Внутри меня что-то заколебалось при мысли о том, что системы могли дать сбой во время приземления. Чтобы не нагнетать панику, нужно было занять людей делом.

– Память восстановится позже, – продолжил я, стараясь звучать обнадёживающее. – Для начала познакомьтесь друг с другом по цвету форм. Проверьте свои ящики – там должны быть личные вещи, возможно, они помогут что-нибудь вспомнить.

Затем я обратился к тем, кто имел шевроны: – Подойдите ко мне для уточнения обстоятельств. Остальные, ждите дальнейших инструкций.

В ту минуту, когда Генри хлопнул меня по спине, он произнёс: – Ты молодец!

С рангами на одежде подошли четверо новых незнакомцев, которые постепенно заполнили пространство вокруг нас. Мы представились: Роберт, Генри…