«Во всех случаях, где в отношения к чеченцам я хотел быть великодушным, – писал Ермолов, – самым наглым образом бывал обманут. Так поступали со мною жители деревни Ауллара и Аман – Хан – Кичу; но сих последних успел я наказать довольно чувствительно образом, и в сих случаях удалось убить людей и жен несколько более, нежели в сражениях, ибо не столько всегда удобно бегство». Стр. 264… Шефибек – Темирова несколько раз бывшего в Москве. Стр. 265…

Качкалыковских аулы их охватывали даже весь правый берег Терека от Щедринской станицы до самого Кизляра. Когда заложения Грозной значительно затруднило набеги с той. Стр. 278…

Дади – юрт высоким каменным забором и представлявший собою род небольшой крепостцы, приходилось сперва обстреливать артиллерий и потом уже брать штурмом. Солдаты на руках перетаскивали орудия от одного дома к другому и устанавливали их под сильнейшим огнем неприятеля, стрелявшего почти в упор. Большая часть артиллеристов была перебита или переранена; но их заменяли пехотинцы и огонь не прекращался. Едва только пробивалась хотя малейшая брешь, едва осыпалась хотя не большая часть стенки, не мог уже думать об отступлении; но еще менее думали о нем чеченцы, в первый раз атакованные русскими в ауле, из которого не успели вывести семейства. Ожесточение с обеих сторон росло с каждаю новою жертвою некоторые чеченцы, видя, что им не устоять, на наших глазах резали жен и детей. Многие женщины бросались на солдат с кинжалами и падали под штыками; другие сами кидались в пылавшие сакли и гибли в пламени. Потери с обех сторон быстро увеличивалась. Пришлось, наконец, спешить большую часть казаков и послать их на помощь к кабардинских ротам, и несмотря на то, ужасное побоище длилось еще несколько смертных часов. Аул был взят окончательно только тогда, когда истреблены были поголовно все его защитники. Из всего Дады юртовского населения осталось только 14 тяжело израненных чеченцев, да 140 женщин и детей, которых солдаты успели выхватить из племени; но редкие из них не были ранены. Аул в буквальном смысле слова был сравнен с землею.

Потеря с русской стороны была также значительно: ранен был сам генерал Сысоев и выбыло из строя 10 офицеров и 240 нижних чинов, то есть более четверти всего отряда.

Прошло две недели. Ермолов все еще стоял у Внезапной, а слух о жесткой судьбе Дады-юрта облетел уже горы и, стр. 279… И вот, 1-го октября пронеслась среди качкалыковцев весть: «идет Ермолов». С высот, на которых были разбросаны аулы, чеченцы действительно увидели, как извиваясь длинною лентою и сверкая штыками, двигалась прямо на Исти – су шесть батальон, а впереди 13 орудий. Весь бой продолжался не более получаса, и только в самой мечети произошла кровавая схватка, где горсть отчаянных фанатиков. Мы потеряли 6 офицеров 64 солдата.

На следующий день той же участи подверглись Наин – Берды и Аллаяр – аул; но аул Хош – Гельды встретил Ермолова с хлебом и солью и был им пощажен. Все остальные аулы были пусты – жители их бежали за горы к мичиковцам, и Кумыкская плоскость в несколько дней была очищена от хищных стр. 288… чеченцы только издали следили за нашим движением. Но едва началось отступление, как неприятель кинулся за отрядом Сысоева и атаковал его у Амир – хан – кичу с такою стремительностью, что едва не захватил два орудия, следовавшие в арриергарде. К счастью артиллерийская прислуга, одушевленная своим офицером прапорщиком Грамотиным (впоследствии известный кавказский генерал), смело вступила с неприятелем в рукопашный бой и отбились банниками. Между тем, командир конноартиллерийской роты есаул Алпатов, заметив новые толпы, бежавшие к нашей батареи, вынесся навстречу с одним конным орудием и почти в упор ударил картечью. Чеченцы смешались, а тем временем подоспели куринцы, и неприятель был отражен.