Я тащилась боковыми улицами, через рынки, узкие проулки, переулки, где дети гоняли мяч, а запах рыбы вперемешку с жарой резал по глазам. Я старалась держаться подальше от такси и крупных дорог, опасаясь, что его лицо вдруг мелькнёт из-за какого-нибудь зеркала заднего вида.

Когда отель наконец показался в поле зрения – невысокое здание с облупленным фасадом, но живыми растениями в горшках у входа – мне захотелось просто упасть на колени от облегчения. Я втянула воздух, вытерла пот с висков и вошла внутрь.

На ресепшене сидела филиппинка в униформе, с гладко зачёсанными волосами и недоверчивым взглядом.

Она не поднялась, не улыбнулась, просто окинула меня взглядом, зацепившись глазами за мой помятый рюкзак, растрёпанные волосы, потрёпанную одежду.

– Чем могу помоч? – спросила она на чистом английском.

– Одну комнату на две ночи. Наличные, – выдала я коротко, заранее зная, как всё это выглядит со стороны. Девушка склонилась к экрану, с шумом вбила что-то в систему.

– Паспорт?

Потянувшись к рюкзаку, я вытащила новый паспорт, ощущая, как начали потеть ладони. В первый раз светить фальшивыми документами оказалось очень волнительно. Казалось, менеджер тут же раскусит меня и позвонит в полицию.

– Я студентка, приехала в языковую школу, но у них какая-то накладка с комнатами в общежитие, – выдавив улыбку, солгала я и положила на стойку несколько купюр

Она колебалась. Очень явно. Смотрела на деньги, потом на меня. Я видела, как в её голове крутятся десятки мыслей – стоит ли пускать, не нарвётся ли на проблемы, не преступница ли я. И всё же… деньги остались деньгами.

– Хорошо, одна комната. Номер четыреста три, – пробормотала она и протянула ключ.

– Благодарю.

Я взяла его, не дожидаясь лишних слов пошла к лифту и закрылась в номере, первым делом проверив замок. Комната была крошечной: кровать, вентилятор, окно в переулок. Пахло плесенью и старым кондиционером.

Пусть хотя бы на пару часов этот номер станет убежищем. Завтра – море. Завтра – лодка. А пока мне нужно собраться с мыслями. И хоть немного – смыть с себя всё, что на мне до сих пор липнет.

Реальность неумолимо настигла, когда я оказалась в кровати. Ни горячий душ, ни оттирание чужих следов с кожи не могли скрыть того факта, что… что я переспала с тем, кто был нанят специально, чтобы вернуть меня обратно.

Стоило закрыть глаза, как я вспоминала его лицо, его равнодушие и насмешку на губах. Он играл со мной и это доставляло ему удовольствие… А ещё его дурацкое «василёк». Что это вообще значит?

На вопросы я ответить не могла, поэтому просто молилась, чтобы это была первая и последняя встреча между нами. Надеюсь, что он вообще потеряет память после удара и забудет всё, что происходило.

Весь следующий день я провела в номере, попросив принести завтрак и обед внутрь. Не хватало снова засветиться и опять угодить в ловушку. Больше я на эти грабли не наступлю.

Я старалась не думать, не вспоминать, выбросить и головы то, как он двигался, как хрипел, когда заканчивал и как вжимал меня в матрас, заставляя кончить саму. Этому психу было важно, чтобы я тоже закончила… Что вообще за бред?

Все те, с кем я была до этого не запаривались настолько, чтобы беспокоиться о моих оргазмах. До этого дня всё было просто и понятно. Я трахалась, потому что ждала, что рано или поздно это доставит мне удовольствие… Партнёров было немного, но ни с одним из них я не испытала такого…

Тряхнув головой, я заставила себя выбросить эти больные мысли из головы. Не хватает ещё словить стокгольмский синдром на психа. Я читала как-то про то, что такое возможно. Психика защищает людей таким образом, чтобы они не могли сломаться.