– Ну, все, – всхлипнула из мрака Лора, – У меня паническая атака. Сейчас буду визжать и биться в истерике.

– Надо в пакет подышать, – влез щедрый Катапультов и протянул ей кулек. – Вот, возьмите. Я их всегда беру, когда собаку выгуливаю.

– Никто еще в этой фирме не называл меня сукой! – восхищенно сказала Лора.

И я понял, что это роман. В потенции. И не удивился. Новогодний корпоратив чреват чудесами.

В зале засветились экраны смартфонов. Народ потянулся к выходу.

Какая-то добрая самаритянка, похожая на Свету, тащила на себе очнувшегося Ваню. Тот ласково улыбался и шептал ей милые глупости. Она что-то нежное кряхтела в ответ. Везет же людям…

Возле гардероба обнаружился одинокий Слава с гаджетом, включенным на громкую связь.

Беседа была примерно следующей:

– Ты где? – вопрошала трубка.

– Этта… У нас корпоративчик тут… где-то… не знаю. Меня Зоя (сестра) сейчас заедет и домой отвезет.

Продолжение наступило минут через десять. Слава как раз смог застегнуть последнюю пуговицу.

– Ты где? – повторила трубка.

– Домой еду… С красивой девушкой…

– Это с Зойкой что ли?

– А ТЫ ОТКУДА ЗНАЕШЬ?

– Я думала – он нормальный, – вздохнула румяная с мороза Зойка. – А это же Петросян…

– У меня тут партнерша была, – вспомнил Слава и начал озираться по сторонам. – Прихватим… А?

– Была, да сплыла! – отрезала Зойка. – Пошла томиться. Поехали. Домочадцы заждались.

Я вышел на улицу.

– Каков перформанс?! – подобрался Прокопыч, уже одетый. Маникюр отчистил, а макияж забыл.

И стало не очень понятно, спрашивает он или восхищается. Поэтому я просто кивнул.

Пусть идет, людей радует. Народу нашему надо повеселиться. От случая к случаю. Чтоб было о чем вспоминать.

От Рождества до Нового года и к следующему Рождеству.

ПРО ЮЛЮ.

  Друга у меня зовут Юлька. Папа подсуропил – профессор истории. Это трагедия всей его жизни. Так что, когда он сына своего нарек Харитоном, то был своеобразный взаимозачет.

  Сейчас Юлий носит строгие костюмы от Hugo Boss, поливает себя одеколоном Calvin Klein, ездит на больших черных машинах, ходит в спортивные клубы для сильных мужчин и выражается на людях исключительно сквозь зубы. И то невозмутимое безразличие, которое он надевает на себя вместе с костюмом, импонирует многим.

  На самом деле Юлька – вовсе не тот, кем кажется, но знаю об этом только я.

  Что еще добавить? Живет он в малюсенной однокомнатной хрущобе, где коридор, кухня и смежный санузел помещаются на шести квадратных метрах, а из мебели имеет: матрац, телевизор и газовую плиту. То есть, впечатление на женщин производит ошеломляющее.

  В тот раз мы договорились собраться на его даче. Доехали до большого деревенского дома, который принадлежал еще Юлиному деду. Разгрузились и отправились на пленэр. Там – у реки оборудованы стол и костровище с мангалом.

  Обустроились. Развели огонь. Выпили по пиву.

  С высокого берега, открывался романтический пейзаж с зеленеющим лугом, перелесками и разбитым проселком. Жаворонки заливались. Красота!

  Выпили еще. Совершили променад. Подоспела закуска.

– Хорошо на природе! – провозгласил Юлька.

– Да уж! Особенно, после тяжких трудовых будней, – это я вставил.

– У нас тут, – продолжил он, хихикнув. – В контору новая дама трудоустроилась. Грудь! Попка! Шикарно! А мордочка! И сидит, в аккурат напротив. Так вот, я первую половину дня думаю, как бы я ее хотел. А вторую – где бы я ее хотел. Так напрягаюсь – просто жуть!

– Когда же ты дела разгребать успеваешь?

– А я и говорю. Трудные времена настали. Так что надо чаще, чтобы больше…

– Жизнь дается человеку только раз, – я решил блеснуть эрудицией. – И прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно оттого, что не был мучительно счастлив.