По-хорошему, надо было ему помочь. Спать под столом не очень удобно. Опять же могут нос отдавить.

Но не собрался я.

Стриптизом увлекся.

Грянул туш.

К Свете подскочил Прокопыч. Вручать призы и балагурить.

Мужики одобряли. Устроили овацию.

По тому, как молчала женская половина, стало ясно – Стриптизерше завтра припомнят все. В тройном размере.

А пока что секретарша Леночка смела Светин салат и выпила шампанское. Для профилактики.

Настала очередь мужиков проявить могучую удаль. Конкурс соответствовал. Назывался: «Вставь карандаш».

Видимо, чтобы женщин отвлечь от планов мести. Те и вправду возрадовались. Увлеклись комментариями.

Прокопыч расставил на полу бутылки из-под шампанского. Собрал конкурсантов. И каждому к поясу карандаш привязал. Со спины. Чтоб аккурат возле колен болтался. И вот этот самый карандаш надо было в горлышко бутылки поместить. Без помощи рук, разумеется. Кто первый – тому приз.

– Надо будет мужику моему прокрутить, – гоготали упаковщицы за соседним столом, – Пусть познает, как это – с разбегу – сесть и не промахнуться.

И правильно. Выиграл вахтер-охранник, который никуда не спешил и карандашом своим по сторонам не раскачивал. Отставной военный как-никак. Целкий, значит.

Дальше пошло-поехало.

Несколько конкурсов я пропустил. Отвлекся на соседку. Лору Ваганову. Она у нас по продажам главная. Утомленная гламуром леди – ее фирменный стиль. Соответствовала полностью. Блюла загадочность. Смотрела туманно и почти не пила.

Я повернулся к ней. Хотел извиниться за Ваню, которого вынули из-под стола и сунули в фонтан.

– Тот, кто смог отбиться от пьяного Славика, Ваню нашего за ангела примет, – опередила меня Лора.

Я согласился. Завскладом Слава трезвом виде – человек человеком. Скромный (заикается потому как), тихий и даже задумчивый. Некоторым образом. Пока не примет чего-нибудь, чтобы раскрепоститься. А дальше: кто не спрятался, ну, и по списку…

Раскрепощенный Слава, который сидел как раз напротив, заметил, что на него смотрят, закинул ногу на ногу (с третьего раза) и сосредоточился на лице. Хотел придать ему умный вид. Не вышло. Расплылся в улыбке и выпучил глаза. Ни дать, ни взять –влюбленный Буратино. Привалился к соседке.

– Ура! Меня лапают, – заорала та и повлекла танцевать. Чтобы успеть, пока Слава не вспомнил, что он тормоз.

– Хорошо, что фонтан сухой, – продолжила Лора, взглянув а Ваню. – Промок бы наш ангел и крылышки склеил.

– Может еще и склеит, – усмехнулся я. – Кого-нибудь. Когда очнется.

– Я бы тоже не прочь, – шепнула Лора и подняла бокал. – Выпьем за роскошь. – Чокнулась. – Человеческого общения.

И я понял, что делать сложные паузы умею не только я.

– Отец у меня был жмот, – продолжила соседка. – Так что щедрые мужики заводят меня с пол-оборота.

Я сделал вид, что не понимаю. Не понимать – великое счастье.

Подоспело горячее.

– Перерыв! – гаркнул Прокопыч.

Публика уставилась на него преданно и умильно.

Раздали тарелки. Выпили еще. Как принято. Коллективное сознание перешло в бессознательное. Снова вступила музыка. И начался бардак. От какофонии до котовасии.

Я не участвовал. По статусу. Но не только. Алкоголь переводит мои мозги в созерцательность. И я становлюсь не я, а облако в штанах. Окружающие об этом не догадываются. А если и догадываются – то смутно.

Главное – улыбаться и не забывать кивать и поддакивать. И покажешься внимательным и тактичным. Добрым начальником. Даже Катапультову, который прилез ко мне с бизнес-планом на будущий год.

Тут настал последний конкурс: «Самая нелепая отговорка».

Хотел послать Катапультова под эту тему. Не успел. Во всей округе погас свет. И все поначалу решили, что начался фестиваль диггеров. Зашушукались. Но по крикам из санузла поняли: нет – это финал.