В мою квартиру заходили без спроса не так-то много народу, а если быть точной, всего двое: Поляков и Заславский. Первому тут делать было нечего, хотя это больше в его стиле, а вот второй вполне мог оставить послание, потому как это с моей стороны все было кончено, а с его вряд ли что-то изменилось.

- Мне приехать или сама?

- В идеале - тебе, - вздохнула ещё шумнее, чтобы он понял, как сильно меня этот факт огорчает.

- Да не пыхти ты, - буркнул Петрович. - Выезжаю.

Я едва успела сходить в душ, выбежав к двери в одном полотенце, как он появился на моем пороге.

- Я может уже не молод, - заявил он, водворяясь в прихожую с неизменным чемоданчиком в руке, - но глаза на месте. Прикройся, бесстыдница.

Я глупо хихикнула и понеслась в ванную, завернулась в необъятный махровый халат и обмотала мокрые волосы полотенцем. Петрович одел бахилы и перчатки и ждал указаний, а я кивнула на лист бумаги на зеркале.

- И все? - скривился эксперт, а я лишь развела руками.

Он сделал снимки, скорее по инерции, чем для пользы делу, аккуратно вытащил его и первым делом посмотрел на свет. Потом достал зажигалку из кармана, чиркнул ей и поднёс к бумаге. Я слабо дёрнулась, а он вздрогнул и одернул руку.

- Спокойно, Варвара, - посмотрел укоризненно и снова добыл огонь. - До инфаркта доведёшь.

Он поднёс зажигалку под лист и спустя пару секунд начали проявляться буквы. Мое лицо слегка вытянулось, он хмыкнул довольно, а потом прочитал почти по слогам, осторожно подогревая участок за участком:

- Я знаю, где ты живешь.

Неприятный холодок прошёл по коже, я повела плечами, а он убрал зажигалку и достал большой пакет, в который обычно упаковывают улики. Припрятал бумагу в чемодан и начал возиться с телефоном.

- Гоше не звони, - сказала тихо, а он посмотрел с удивлением:

- Варвара, я тут не живу, но даже мне не по себе.

- Согласна, послание так себе, - снова передернула я плечами. - Соберу вещи, поживу в другой квартире. Не до этого сейчас.

- А, ты про камбалу.

- Петрович… - сморщилась я, а он пожал плечами равнодушно.

- Поколдую ещё, может, отпечатки есть… - кивнул на чемоданчик, а потом сощурился хитро: - Признавайся, трогала?

- Я аккуратненько… - вздохнула виновато, а он закатил глаза и начал снимать бахилы, сказав на прощанье:

- Будут новости - позвоню.

Как только я закрыла за ним дверь, стало довольно жутко. Я пробежала по квартире, чтобы удостовериться, что одна, заглянув даже в шкафы и под кровать, хоть там и было десять сантиметров от пола и никого крупнее мелкого грызуна не поместилось бы. Быстро собрала вещи и покинула квартиру, не посушив голову: было страшно включать фен, а ну как кто сзади подкрадётся? Как-то же некто проник в квартиру, пока меня не было…

Вариант, что это выходка кого-то из знакомых мне личностей, отпал сам собой. Слишком жутко, зачем кому-то подобные шутки? Второй вариант, который настырно лез в голову, я старательно пыталась не думать.

Выскочила из квартиры, зябко ёжась, накинула капюшон толстовки и пошла к автобусной остановке. На такси денег транжирить не хотелось, их и без того было не слишком много.

Через сорок минут снова стояла у двери с гнетущим чувством на сердце. Повернула ключ в замке и осторожно заглянула в квартиру, прислушиваясь. Тишина стояла, как на кладбище, сравнение это мне удовольствия не доставило, но ночевать где-то было нужно, а рассказывать кому-то по-прежнему не хотелось.

Первым делом я пробежала по квартире и заглянула даже в стиральную машинку, вздохнула с облегчением и пошла за сумкой в прихожую. Но, едва вышла, встала, как вкопанная: на двери с обратной стороны на куске синей изоленты висел белый лист. По спине вновь пробежал неприятный холодок, я сняла бумагу слегка дрожащей рукой и понесла на кухню. Зажгла конфорку и через несколько секунд прочитала надпись, написанную корявым почерком через весь лист: я все о тебе знаю.