Кузнец нахмурился. Он понимал, что когда-то все равно надо Катю выдавать замуж. Но ребенок, девочка Настенька, она же его кровиночка. А вдруг этот мужик будет обижать его дочку?

Это было невыносимо осознавать.

Женщины понимали, что в кухне происходит очень важный разговор и пытались подслушать, но никак не могли угомонить детей. Тогда пошла одна Ульяна, и наконец поняла, о чем идет разговор.

Кузнец нахмурил брови, смотрел на Степана Васильевича грозно и как-то заносчиво.

– А ты слышал, что я с Катей жил несколько лет?

– Слышал, Андрей Фортунатович!

– А ты слышал, что она от меня прижила двух детей. Один мальчик вот недавно умер. И вот еще девочка есть, года ей еще не исполнилось.

– Знаю, Андрей Фортунатович!

– Обещаешь ты мне, что никогда Катерине не напомнишь об ее прошлом, и не обидишь ее дочку?

– Ты мне, Андрей Фортунатович, можешь ничего этого не рассказывать. Это было до меня. Теперь, когда у нее буду я, ты никакого отношения к нам иметь не будешь. И она будет моей женой. Никакой клятвы я давать не буду. Я ее еще не видел, но уже знаю, что любить ее буду и не причиню ей никакого горя. И в обиду никому на дам! Ты это знай!

– Понял!

Кузнецу стало как-то не по себе. Вежливый этот Степан Васильевич, а унизил хозяина дома как только мог. А по сути, прав мужик! Во всем прав! Сколько я Кате, да и Ульяне горя причинил! Эх, и сволочь же я!

Мужчины минут десять, наверное, не меньше, просто сидели молча и как два петуха смотрели друг на друга, как бы говоря: будем мирно решать дело или драться? Потом кузнец вздохнул и как бы выдохнул. Больше ему ничего не оставалось делать, как позвать жену:

– Ульяна Ивановна!

Ульяна важно вышагнулаиз горницы и предстала перед мужем.

– Позови Катерину Ивановну!

Тут уже Катя поняла, в чем дело. Этот незнакомец с добрым приятным голосом – вдовец и приехать свататься, он хочет взять ее в жены.

Ситуация вроде как входила в нормальное русло. Скандала как будто избежали.

– Катерина Ивановна! Вот к нам приехал Степан Васильевич Пономарев. Он хочет взять тебя в жены. Мы его, конечно, не знаем. Я проверю, съезжу в Лосиху, посмотрю, как он живет. Поспрашиваю односельчан, что они скажут о нем хорошего. А сама-то ты согласна выйти замуж за него?

Катя стояла ни жива, ни мертва. Она и мечтала о замужестве. Ей не хотелось жить в доме сестры на птичьих правах. Она внимательно смотрела в глаза человеку, которого видела в первый раз в жизни. Что она скажет ему? Казалось, он понял ее немой вопрос, понял ее сомнения…

Он встал, подошел к Кате, сделал перед ней низкий поклон и произнес негромко и ласково:

– Катерина Ивановна, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты была счастливой и уверенной в жизни. Я не позволю больше никому обидеть тебя. Никому. Понятно? Правда, у меня есть трое детей от первой жены, но они уже почти выросли. Подростки. Два сына и дочка. И твоя девочка нам не помешает. Я жду твой ответ.

Катя как-то засмущалась. Щеки ее залил румянец. Она так никогда не волновалась. Шанс ей дан для того, чтобы исправить свои ошибки и жить честно и достойно. Мысли вертелись в голове, их было так много. Они даже не могли выстроиться в нормальный ответ, которого от нее ждал Степан Васильевич.

Она беспомощно оглянулась на Ульяну, ожидая мнение сестры.

Уля прослезилась, она, конечно, желала счастья сестре. Ведь не с ней ли вместе Уля пережила так много горя, начиная с самого детства и буквально до возвращения Кати домой вот сейчас, полгода назад. Говорить Ульяна ничего не хотела, она просто кивнула, подошла к Кате, обняла ее и прижалась к ней.

– Ульяна Ивановна! Приготовь Катерине приданое: две овечки с приплодом, телку стельную. Пять пар новых пимов, пять мешков пшеницы, поросеночка, и по два куска сукна, ситца и сатина. Не забудь! Ну и давайте на стол угощение! Договор есть, надо за него выпить!