Солистка – Варвара Лискина. Ради этого можно потерпеть дурацкий сон.

И вот последняя фраза, вращение… точка. Выдох. Огонь красиво опадает. Медленный изящный поклон. Распрямиться и убежать в боковую дверку на еле живых ногах, сняв защиту и слушая, как взорвался за спиной зал – орали, хлопали, свистели, топали ногами и стучали по столам.

Победа. У нас получилось. У меня получилось.

- Умница, детка, - говорила Рания, взяв меня за почти безжизненную руку.

Выложилась я знатно. Подошла госпожа Марта – она тоже смотрела, оказывается, и даже тяжёлые шаги Вороны послышались от главного входа в зал. Госпожа Марта говорила о том, что я молодец, девчонки стояли и вздыхали – ещё бы, они так не умеют, Ворона подошла, прогнала их переодеваться и в зал.

Стремительные уверенные шаги, возгласы женщин, и я слышу мужской голос, ворвавшийся в наш кружок.

- Могу ли я выразить своё восхищение этой прекрасной дамой и её невероятным танцем?

Голос молодой, это вам не Мастер Звездочёт и не давно и глубоко семейные клиенты. Я открыла глаза… и увидела склонившегося в поклоне невысокого человека в чёрном. С ног до головы в чёрном, и лицо закрыто, только глаза и видны, как у террористов каких. Что мне говорили о таких? Ночной страж, да? Припёрся? Поживиться пришёл? Мало ему было, скотине?

Я собрала остаток сил и заехала ему по чёрной роже. Последнее, что помню – гладкую ткань, закрывающую его лицо, так и мазанула по ней кончиками пальцев.

И провалилась в беспамятство.