- Если номер будет иметь успех, мы попробуем сделать ещё один или два. И связать их в общее представление. И… нам с Ранией будут нужны танцоры.

- Только умелые?

- Всякие. Понимаешь, я уверена, что танцевать может любой человек. Просто вопрос в том, сколько времени ему понадобится на освоение каких-то движений. Кому-то многое дано от рождения, и он ловит всё в полвзгляда и легко повторяет. А кому-то нужно одержать победу над собственным телом – и так каждый раз. И знаешь, я ни разу не видела, чтобы человек ходил и тренировался – и у него не вышло. У всех выходит, рано или поздно. Главное – не сломаться и не потеряться по дороге.

Уже в процессе до меня дошло, что Барбара Ливарио такого сказать не могла от слова «совсем», а вот Варя Лискина говорила так часто, что повторяла уже почти без участия мозга. Но это была правда, чистая правда, подтверждённая многими веками практики хореографов. Так что – это работало всегда, сработает и здесь.

Ничего, у Вари Лискиной нет ни капли магической силы. А Барбара Ливарио – мощный маг. Бить людей по щекам мы ей не дадим, а вот сбрасывать лишнюю энергию в танце – самое оно.

А потом проснёмся и будем вспоминать этот сон. Можно будет даже книгу написать. Наверное.

17. 16. Танец в огне

В день премьеры я плохо спала – неудивительно, конечно. Кто его знает, как воспримут мои потуги здешние очевидно нетребовательные зрители? Но расчёт был на что-то новое, чего никто не видел, и что захочется посмотреть ещё раз. Впрочем, рассказывать направо и налево они не смогут… но это и хорошо, потому что известность мне сейчас совсем ни к чему.

Я пока так и не поняла, что можно делать, выбравшись из заведения Сибиллы наружу. Но на тот случай, если я это когда-нибудь пойму – пока лучше не слишком высовываться. Девушки-танцоры у них тут встречаются, и магов куча. Нигде же не написано, что танцует именно пропавшая Барбара Ливарио! Которая вообще неизвестно, умела ли танцевать. Да умела, наверное. Вроде в допотопных обществах должны учить благородную девицу всякому такому.

В общем, в любой другой день я бы пошла и умотала себя на тренировке, но сегодня уматывать было нельзя – силы потребуются вечером. Но в подвал я, всё же, сходила, и немного покидала в потолок огненные шары, просто так, для разрядки. И с Ранией мы ещё раз всё прошли – сначала пешком, без шагов и музыки, просто в пространстве, называя движение за движением. А потом с музыкой, но в половину реального темпа и без магических эффектов.

Рания же пришла помочь мне собраться, когда за окном сгустились сумерки. Размассировала мне спину, плечи, ноги, втёрла какую-то легко пахнущую лимоном мазь, от чего стало легче дышать и двигаться. Завязала пояс брюк и шнурки лифа, застегнула пояс, браслеты и ожерелье, закрепила прозрачные покрывала. Маску я держала в руке, чтобы надеть уже совсем перед выходом на сцену.

Да, сцена мне предстояла маленькая и вообще, прямо скажем, специфичная, но – другой не дали. Пока. А потом – кто знает?

Мы спустились вниз, к боковой дверке большого зала. Там царил обычный полумрак – на столах масляные лампы, да и то не на всех. И с другой стороны, где кухня – свет из печи. Вечером уже ничего не готовили, только подавали то, что запасли за день. И сохраняли еду готовой по древнему, как мне объяснили, рецепту – в печь с одной из сторон были вмонтированы большие кувшины, в них кипела вода. Сверху на них стояли блюда и миски с едой, которую накладывали из больших котлов. Даже если в котле уже подостыло, то над кипящей водой быстро нагреется.

И если бы не какая-то магическая вентиляция, то едой бы давно пропах весь дом. А так – ничего, жить можно.