Поднимаюсь по лестнице, и Мышка обречённо, с красным от стыда лицом, идёт за мной. Как же она мне облегчила задачу: не пришлось изобретать повода для инициации. Её нужно сразу ввести в роль рабыни – она ждёт, готовилась к этому всю дорогу до дома, и этому огню возбуждения нельзя дать угаснуть!

Опять еду в его машине. У неё простой и даже старомодный дизайн салона, всё отделано натуральным деревом и кожей. Шума двигателя почти не слышно, и у машины удивительно плавный ход – она словно плывёт, покачиваясь на волнах. Если закрыть глаза, то кажется, будто я на борту парусника, отправляюсь в плавание в неизведанные края!

Как же случилось, что я так быстро решилась на этот безумный шаг – отдать себя в руки незнакомцу, о котором не знаю ничего? Хотя нет, я знаю его имя, знаю, что у него своя фирма, и он занимается медицинским оборудованием.

У него много денег и он щедр – просто так, мимоходом, оплатил операцию маме. Проявил ко мне участие, когда я слетела со ступеньки. Или это было не просто участие? Но ведь возник же он там, на дороге из тумана, именно тогда, когда я молила небо о помощи, и как рыцарь, пусть даже не на белом коне, спас меня!

Ещё я знаю, что он умён, начитан, тонкий психолог и даже философ. А ещё он мне нравится. Очень!

Какой он разный! Я видела его грубоватым, властным, грозным, сочувственным, великодушным, невозмутимым, ироничным и серьёзным – и всё это за те часы, нет, минуты, что мы провели с ним вместе! Многих людей не узнаешь так близко и за всю жизнь! К тому же никто в жизни, кроме родителей, не сделал мне столько добра, сколько сделал он всего за один день.

У него необычные вкусы, но ведь он, несомненно, много видел и испытал. А теперь ищет чего-то новенького – наверное, может себе это позволить.

Он протянул руку и поднял меня тогда у ступеньки. Не просто поднял, а предложил вытащить из тоскливой безысходности одиночества и нереализованных желаний. Дал мне шанс. Да, именно так он и сказал!

Почему же мне так тревожно и страшно? Искоса поглядываю на него, а он бесстрастно смотрит только вперёд, и я вижу одну сторону лица, изуродованную страшным шрамом. Не могу понять, боюсь я его или нет? Пожалуй, нет – ведь я заглядывала ему в глаза и потому верю. Отчего же эта тревога? Может быть, я страшусь, что не справлюсь, не смогу дать ему того, чего он ищет во мне? Разочарую его.

Он явно опытен и пресыщен жизнью, и я уверена, что у него была не одна, а десятки, может быть, сотни женщин. Что могу дать ему я со своими невинными девичьими фантазиями и жалким опытом неумелого подросткового секса? Да и можно ли назвать сексом ту пару «перетрахов» с Игорьком, о которых в памяти осталось лишь горькое разочарование?

В этом потоке мыслей и самокопания время пролетает незаметно. Узнаю район на окраине города у реки, где расположен закрытый элитный посёлок, вот уже открываются огромные ворота, машина останавливается перед большим домом, а я смотрю в зеркало и ловлю себя на мысли, что со страхом жду, когда они закроются. Захлопнутся, как дверца мышеловки, за мной, навсегда?! Становится страшно, теперь уже по-настоящему. И вдруг какая-то сила поднимается внутри меня: сводит низ живота, и разгорается жгучим пламенем пожар желания.

Он говорит про какие-то формальности? Нет! Только не это! Контракт, договор – пожалуйста, не сейчас! Я ведь приготовилась и с трепетом жду, когда он прикоснётся ко мне. Неужели же он сейчас вытащит этот дурацкий контракт, как в книжке?

Господи, какое облегчение! Всё так просто, да и правда – зачем всё это крючкотворство, если нет взаимного доверия? Мне понятны и добавленные пункты, но вдруг вспоминаю о СЛОВЕ! Всегда должно быть особое слово! Стоп-слово.