Вильям встал, подошёл к буфету, и, открыв в нём маленькую резную дверцу, вытащил из его глубин бутылку.

– Браво, Вильям, – похвалил его Джек. – Остаётся надеяться, что в этом сосуде вино и что радушный хозяин этого дома угостит им своих гостей.

– Главное, чтобы оно не превратилось от времени в уксус, – сказал молодой граф, откупоривая вожделенный сосуд и наливая себе в стакан немного жидкости ярко-красного цвета, похожей на свежую кровь.

Сделав глоток, молодой человек немного закашлялся, как будто подавился, потом причмокнул, поставил бутылку на стол и произнёс:

– Вот это да, великолепное терпкое вино, коего я даже и не пивал ни разу.

– Отлично! – обрадовался Джек. – Теперь мы точно не замёрзнем.

Затем он наполнил бокалы девушкам и себе.

– Итак, Вильям и Амелия, за вас и ваше наследство, – произнёс молодой человек с пафосом и залпом опрокинул свой бокал.

Девушки, в отличие от молодых людей лишь слегка прикоснулись к напитку, а Оливия даже немного поморщилась, отметив, что оно кислит и вяжет во рту.

– Помилуй, дорогая, замечательное сухое вино, – возразил ей Вильям.

Молодые люди, наконец, немного отогрелись и почти высохли, удобно расположившись каждый на своём месте. Вильям, как ему и полагалось, по-прежнему сидел в самом большом и удобном кресле возле камина, в котором уже догорали кем-то оставленные дрова.

На улице же продолжала бушевать стихия. По единственному небольшому окну звенели крупные капли дождя, и стучала ветка разросшегося рядом с ним дуба. В дымоходе гулко завывал ветер, разнося своё эхо по пустым комнатам. Всё говорило о том, что до утра погода не позволит гостям покинуть стен охотничьего дома.

– А я даже не прихватила из гостиницы в Бистрице ни одного платья, – грустно сказала Амелия, осматривая себя.

– Так и я тоже, – вторила ей Оливия, так же взглянув на своё изодранное платье, – хорошо ещё нас никто не видит из наших знакомых.

– Мы вас девушки любим в любом одеянии, – улыбнувшись, успокоил их Вильям.

– Согласен, – поддержал его Джек и добавил, – а как радушный хозяин этого дома, ты Вильям мог бы пригласить нас в одну из гостевых комнат, которые наверняка здесь имеются. Ведь бывали же в этом доме особы женского пола, если судить по висящим на стенах картинам. В комнатах наверняка может найтись что-нибудь из дамского гардероба.

– А, в самом деле, – сказал молодой граф, вставая с кресла и беря в руку канделябр. – Надо пойти осмотреть и другие помещения этого дома. Ведь нам всё равно придётся здесь остаться до утра, не будем же мы спать на стульях. Идёмте, – позвал он всех за собой, открывая дверь, ведущую в неизученную часть дома.

И все направились за Вильямом как за полноправным хозяином.

В конце другого коридора ведущего вглубь виднелось круглое окошко с цветным витражом, а по левой стороне располагались несколько гостевых спален.

Вильям открыл одну за другой пару дверей и взору путников открылся почти одинаковый интерьер; по одной широкой кровати, по одной прикроватной тумбочке, по одному туалетному столику и узкому высокому шкафчику. Вся мебель была выполнена всё из того же тёмного орехового дерева и давным-давно устарела. Некогда прекрасные обои, кое-где свисали оторванными кусками, оголяя серые шершавые стены.

Джек зашёл в одну из комнат и открыл шкаф.

– Э, да здесь для нас с тобой Вильям полно одежды, – сказал он. – Хотя такие сюртуки и вышли давно из моды, они замечательно сохранились и к тому же абсолютно сухие, в отличие от нашего одеяния. Правда я здесь не нахожу женского белья, но может оно есть в другой комнате.

Но в другой комнате оказалось всё то же самое, только мужская одежда и больше ничего. Вильям пошёл дальше, дойдя до конца коридора, который резко поворачивал и заканчивался ещё одной дверью. Открыв её, молодые люди зашли в истинно дамскую спальню. Она была похожа на будуар какой-нибудь фрейлины, и имела более дорогую меблировку и широкое окно с видом на озеро.