Владарад был прадедом Валескиного деда. Читать про него она могла бесконечно. В такие моменты она чувствовала себя частью чего-то очень большого, и, что было даже важнее, чего-то бесконечного, некоего потока, который величаво нес Валеску и всех других людей, которые составляли его суть, из прошлого в будущее, и без каждого из тех, кого он несет, ни прошлое, ни будущее не существовали.

Наконец, Араим глубоко вздохнул и захлопнул очередной том.

– Я чувствую, что должно быть что-то, – сказал он не Валеске даже, а как будто самому себе, – Но не могу это нащупать. Должен быть ответ на вопрос.

– На какой вопрос? – спросила Валеска.

– На вопрос, что связывает поддельное письмо из столицы, Джемму и Черное озеро, – ответил Араим.

***

За обедом Инвар и леди Ванда обсуждали отсутствие вестей от лорда Веллиса.

– Я просто пошлю к нему людей с ближайшей заставы, – сказала леди Ванда. – Пусть выяснят, что к чему.

– Как ты хочешь связаться с заставой? – спросил Инвар. – Ведь мы не можем понять, что происходит с птицами. Связь нарушена со всеми гарнизонами к югу от столицы.

– Тогда я пошлю к Веллису своих гонцов.

– Сколько времени им понадобится, чтобы добраться до его резиденции?

– Не более суток.

– Что ж, это не будет лишним.

– Скорее бы приехал Фенгадир, – леди Ванда встала и прошлась туда-сюда по залу. – Или хотя бы мой брат и лорд Вальмар. Я возлагаю на них большие надежды. Вместе мы сможем разобраться в этой ситуации.

После обеда Араим снова засобирался в библиотеку, но Валеска решила не ходить с ним. Она не могла принести эльфу пользы в поисках того, о чем он сам имел лишь весьма отдаленное представление, а просто сидеть с книгами целый день было скучно, хотя Валеска на самом деле любила читать. Она решила воспользоваться приглашением Вислы прийти на стрельбище, и эту идею поддержала леди Ванда.

– Висла сама прекрасный стрелок, и молодежь учит хорошо, – сказала она. – Конечно, ты можешь пойти, Валеска. С другими ребятами тебе будет повеселее, чем с нами.

Перед тем, как пойти на стрельбище, Валеска зашла к себе, чтобы взять куртку – к вечеру становилось уже прохладно. Войдя, она услышала за гардиной, отделявшей ее комнату от комнаты Инвара, странный шорох. Затаив дыхание, Валеска застыла на одном месте. Шорох повторился. Судя по звуку, кто-то тихо копошился у кровати князя.

Стараясь не дышать и ступать как можно тише, Валеска подкралась к гардине и резко отдернула ее. Она была готова увидеть за ней кого угодно, но это была всего лишь Адель. Валеска застала ее в тот момент, когда фрейлина, склонившись над лежавшей на кровати рубахой Инвара, аккуратно срезала с нее пуговицу.

– Что ты делаешь? – удивилась Валеска.

Адель резко выпрямилась и испуганно обернулась, да так и застыла. Ее щеки медленно заливал румянец, в руке она сжимала пуговицу.

– Да вот… зашла починить одежду господину Инвару, – пробормотала фрейлина.

– Починить? А Инвар просил тебя об этом?

– Нет. Я… я обычно не жду, когда меня попросят… это входит в обязанности…

– А зачем тебе пуговица? – спросила Валеска.

– Пришить.

– Да ты ее только что отрезала! Не знаю, что ты затеваешь, но мне это не нравится! – воскликнула Валеска. Она правда не понимала, зачем Адели понадобилась пуговица от рубашки князя, но то, что она решила завладеть ею тайно, ничего хорошего не предвещало.

Внезапно Адель разрыдалась и бросилась к Валеске. Схватив ее за руку, она заверещала:

– О, пожалуйста, только не говори никому об этом! Я знаю, что то, что я сделала, очень плохо! Не знаю, что и толкнуло меня! Это как наваждение! Пожалуйста, Валеска!