Другой герой – поэт-декадент Этьен Рио. Его можно отнести к тому типу поэтов, которых Брюсов назовёт во вступлении к «Русским символистам-2» «мистификаторами», людьми, которые «не надеясь на талант, хотят взять оригинальностью»59. Этьен Рио высокомерно заявляет: «Для кого писать? Сам я уже достаточно наслаждаюсь процессом творчества, зачем же записывать его результат. Мир ничего не потеряет, если мои мечты будут известны только мне – он всё равно не понял бы их». Или ещё: «На такое поруганье я не соглашусь, то что я пишу, могут слышать только немногие»60.

«Весь облик Этьена Рио демонстрирует авторское неприятие его позиции»61, – полагает О. Страшкова. Вполне возможно, что это так, но, скорее всего, отношения Брюсова со своими героями складываются более сложно. Иначе Брюсов вряд ли стал бы вкладывать в уста Рио собственные стихи:

которые в следующем, 1894 году он опубликует в первом выпуске «Русских символистов» под своей фамилией. Это – незначительно переделанные (и как кажется, в лучшую сторону) строки стихотворения «Самоуверенность» («Золотистые феи…»):

Написанные в период формирования эстетических взглядов Брюсова64, первые пьесы («Дачные страсти», «Проза», «Декаденты») свидетельствуют скорее о его поисках основных закономерностей символизма в литературе, нежели в области драматургии. Они позволяют представить сложный путь проникновения начинающего художника и теоретика в поэтику нового направления, усвоения и выявления им приёмов нового творчества. Характерно, что Брюсов постепенно переходит от малых форм – драматической шутки, этюда («Дачные страсти», «Проза») к большим – драме в трёх актах («Декаденты»). Брюсов в ранних драмах пытается выявить черты «нового поэта» конца века с его новым индивидуалистическим сознанием, формулирует принципы и правила символического искусства. Он приходит к мысли, которая, так или иначе, пройдёт через всё его творчество: «Что, если бы я вздумал на гомеровском языке писать трактат по спектральному анализу? У меня не хватило бы слов и выражений. То же, если я вздумаю на языке Пушкина выразить ощущения Fin du siècle! Нет, нужен символизм!»65

Брюсов, начавший с нескрываемой мягкой иронии по отношению к декадентству в своих первых пьесах, постепенно сам заинтересовывается новым литературным направлением и становится его самым ярым апологетом и пропагандистом. Уже в 1894-м г. Брюсов на собственные деньги начинает издание сборников декадентских стихов, назвав их скромно, просто – «Русские символисты». Всего вышло три сборника (в 1894—95 гг.), причём автором большинства стихов во всех трёх был сам Валерий Яковлевич Брюсов, выступающий как под собственной фамилией, так и под разными псевдонимами: М., ***, З. Фукс, К. Созонтов, В. Даров (это лишь те из них, в отношении которых доподлинно известно, что ими пользовался Брюсов66).

С изданием «Русских символистов» связано и начало критической деятельности Брюсова, так как именно в этих сборниках впервые появились, хотя и не большие по объёму, но значительные по содержанию статьи начинающего идеолога нового направления в искусстве. Этими статьями исчерпываются все печатные выступления Брюсова-теоретика до 1899 г.

В своих статьях этого периода Брюсов продолжает начатое им в драматургии изучение нового символического искусства, его интересует «вопрос о символизме, о его сущности и его признаках. При этом Брюсов в своих ранних высказываниях не столько боролся за идеи символизма и декларировал их, как это делают идеологи вновь возникающей школы, сколько пытливо