“Вот оно!” – воскликнула она, и он понял, что она почувствовала то же самое, что и он.

Она подбежала к старому, покосившемуся мостику, перекинутому через пруд, и, обернувшись к нему, жестами показала, чтобы он подошёл ближе.

Он подошёл к мостику, и она встала рядом с ним, прижавшись к нему плечом. “Сними нас, – сказала она. – Сними нас в отражении пруда. Это будет наш первый совместный снимок, символ нашей дружбы, символ нашей любви”.

Он немного растерялся. Он никогда раньше не снимал людей, тем более в отражении. Но он доверял ей, и он знал, что она не посоветует ему ничего плохого.

Он поднял камеру, настроил фокус и приложил ее к глазу. В видоискателе он увидел их отражения в пруду: их лица, их волосы, их глаза. Он увидел их души, отражённые в воде, словно в зеркале.

Он нажал на кнопку спуска. Щелчок затвора прозвучал громко и отчётливо, словно выстрел. Момент был запечатлён навсегда.

Он снимал отражения людей, животных, зданий, деревьев. Снимал без устали, словно пытаясь заполнить какую-то внутреннюю пустоту, утолить ненасытную жажду. Он верил, что в этих отражениях скрыта истина, ускользающая от глаз обывателей.

Он ловил отражения в лужах, превращая серые улицы в сюрреалистичные полотна. Снимал витрины магазинов, где реальность смешивалась с иллюзией, и люди, отражаясь в стекле, казались призраками своих желаний. Снимал зеркала, запечатлевая мимолётные улыбки, грустные взгляды и скрытые эмоции.

Днём и ночью, в солнечную погоду и в дождь, летом и зимой – камера была его продолжением. Он стал “человеком-отражением”, незаметным, но вездесущим свидетелем жизни.

Но что он чувствовал? Что крутилось в его голове, когда он видел мир, искажённый, преломленный, но, казалось, от этого только более реальный?

В душе по-прежнему царило молчание, но это было уже не то удушающее молчание, которое прежде терзало его. Теперь это был скорее глубокий вдох перед прыжком, тишина, наполненная предвкушением и осознанием огромной силы, которая таилась в нем.

Он часто вспоминал слова, которые ему сказала она, когда им было по семь лет: “Мир – это зеркало, Майкл. И люди видят в нем только то, что хотят увидеть”. Её слова, словно отпечатались в его памяти.

Он понимал: он должен увидеть мир не таким, каким он кажется, а таким, какой он есть на самом деле. Он должен был научиться “читать” отражения, как книгу, полную тайн.

В один из дней, бродя по городским улицам, он увидел мужчину, который сидел на лавочке в парке и внимательно рассматривал своё отражение в начищенных до блеска ботинках. Майкл не смог удержаться и сделал несколько снимков. Когда он проявил плёнку, то был поражён: на фотографии мужчина казался глубоко несчастным, его глаза были полны печали, а на лице читалось отчаяние. Он понял, что видел не просто отражение, а душу этого человека.

Он почувствовал себя проводником, видящим то, что скрыто от других. Он ощущал себя словно хирургом, препарирующим реальность, выявляя скрытые слои и подлинные чувства.

Он задумался: что такое истина? Есть ли она вообще? Или все вокруг – лишь игра теней, иллюзия, которую мы сами себе создаём?

Он читал книги по философии, пытаясь найти ответы. Любил цитировать: “Истина – это то, что выдерживает проверку опытом.” – Альберт Эйнштейн.

И все же, ответы ускользали от него. Он продолжал снимать, верил, что в каждом новом кадре он будет хоть на шаг ближе к разгадке.

Как-то раз, сидя в кафе, он увидел в зеркале над барной стойкой отражение молодой пары. Они смеялись, обнимались, и казалось, что весь мир принадлежит им. Он сделал снимок, и когда он проявил его, на фото их счастье словно потускнело. Он понял, что за этой показной радостью скрывается страх одиночества, неуверенность в завтрашнем дне. И тогда он сделал вывод: