Они не просто оскорбляли его. Они издевались над его немотой. Они кривлялись, показывая пальцем на его горло, словно пытаясь вырвать оттуда то, чего никогда не было.

Они толкали его, пинали его, плевали в него. Они смеялись над ним, словно над уродцем, над ошибкой природы.

Он попытался убежать, но они перехватили его, грубо схватив за руки. Один из них, самый высокий и злобный, плюнул ему под ноги и прошипел: “Куда собрался, немой? Думаешь, убежишь от нас?”

Он попытался отбиться, вырываясь и царапаясь, но они были слишком сильны. Они скрутили ему руки за спиной и потащили к озеру, как тряпичную куклу. “Посмотрим, как ты запоёшь, когда воды наглотаешься,” – ухмыльнулся другой, пихнув его в спину.

“Может, хоть рыбы тебя научат говорить,” – захохотал третий, дёрнув его за волосы.

Он понимал, что они собираются сделать.

Они собираются утопить его.

Они собираются показать ему его место.

Они собираются избавить мир от “немого отброса”, как они его называли.

Он сопротивлялся, как мог, но они были сильнее. Они с лёгкостью одолели его и бросили в холодную воду.

Он барахтался, захлёбываясь и задыхаясь. Вода обжигала его холодом, сковывая движения.

Он чувствовал, как его лёгкие наполняются водой, как его тело слабеет, как его сознание меркнет.

Он понимал, что тонет.

И в этот момент…

Он увидел своё отражение. Оно было искажённым, размытым, чудовищным. Он увидел в нем не только страх и боль, но и… отвращение.

Отвращение к самому себе.

Отвращение к своей немоте, делавшей его беззащитным.

Отвращение к своей слабости, не позволявшей ему сопротивляться.

Он чувствовал себя ничтожным, бесполезным, достойным только презрения.

Он понял, что они правы.

Он понял, что он заслуживает этого.

Он заслуживает смерти.

Он закрыл глаза и перестал сопротивляться.

Он решил утонуть.

Он отпустил себя в объятия тёмной, холодной воды, надеясь, что это будет конец его страданиям.

Но вдруг…

Что-то произошло.Чья-то рука коснулась его. Чья-то сила потянула его вверх.

Он почувствовал, как его вытаскивают из воды, как он снова может дышать.

Он открыл глаза и увидел…

Небо.

Серое, безрадостное небо, словно отражающее его собственное состояние.

Он лежал на берегу, дрожа всем телом и кашляя водой.

Он откашливался, пытаясь отдышаться, и увидел ее. Она стояла на коленях рядом с ним, ее лицо было бледным от страха, а в глазах плескались слезы. Она дрожала так же сильно, как и он. Она вытащила его из воды.

Он не понимал, как ей это удалось. Она была маленькой и хрупкой, а он – пусть и не намного, но все же больше и сильнее ее. Но она сделала это. Она спасла его.

Хулиганы исчезли. Они, видимо, испугались, когда увидели, что он тонет, и убежали, оставив их одних.

Она молча обняла его, прижав к себе так сильно, что ему стало трудно дышать. Но он не отстранился. Он чувствовал ее тепло, ее заботу, ее любовь. И в этот момент он понял, что она – все, что у него есть.

Они долго сидели на берегу, молча, пока солнце не начало садиться. Она согревала его своим телом, а он – ее своей благодарностью.

Когда они вернулись домой, он не рассказал родителям о том, что произошло. Он боялся, что они начнут ругать его за то, что он ходит на озеро один, или что они попытаются оградить его от внешнего мира. Он не хотел этого. Он хотел быть с ней.

С этого дня они стали ещё ближе. Они проводили вместе все своё свободное время, словно боялись упустить хоть мгновение. Они гуляли по городу, обсуждая прочитанные книги, споря до хрипоты о смысле жизни и мечтая о будущем, в котором они обязательно покорят мир. Она, как всегда, фонтанировала идеями, а он, молчаливый и задумчивый, внимательно слушал, впитывая каждое ее слово, словно глоток свежего воздуха.