Ну, что скажешь? Берешь? – спросила женщина.

Майкл, не раздумывая, кивнул и написал в блокноте: “Беру”.

Женщина забрала у него деньги, выдала ключи и, пожелав ему “приятного проживания”, ушла.

Майкл остался один в своей новой комнате. Он огляделся и улыбнулся. Да, здесь было далеко не идеально, но это было его место. Это было его начало.

Он расстелил кровать и разложил свои вещи. Достал фотографии Жан-Пьера, развесил их на стенах, чтобы хоть немного заполнить пустоту. Потом он сел у окна и стал смотреть во двор.

Вскоре он познакомился со своими новыми соседями.

В квартире напротив жила молодая художница по имени Хлоя. Она была эксцентричной и общительной. Она часто заходила к Майклу в гости, рассказывала о своей жизни, показывала свои картины и угощала его домашним печеньем.

На этаж ниже жил старый джазовый музыкант по имени Билл. Каждый вечер он играл на саксофоне, наполняя дом волшебной музыкой. Майкл часто слушал его, сидя у окна, и мечтал о том, как когда-нибудь станет известным фотографом.

А на этаж выше жила странная парочка, которая постоянно ссорилась, кричала и топала ногами. Их голоса слышны были во всем доме.

Его жизнь налаживалась.

Каким-то вечером, после долгой прогулки по городу, он вернулся в свою комнату. Он посмотрел в окно и увидел, как в лунном свете отражается его новый дом. Он был старым, обветшалым, но он был его домом.

Взяв блокнот, он написал: “Дом – это не стены, а люди, которые тебя окружают”. 

Утро встретило Майкла какофонией звуков: воркованием голубей за окном, грохотом проезжающих машин и, конечно же, упоительными звуками саксофона старого Билла. Музыка лилась из-под его окон, словно тягучий мёд, наполняя комнату грустью и надеждой одновременно. Майкл подошёл к окну и посмотрел вниз. Билл, как всегда, стоял на своём балконе, сжимая в руках свой старенький саксофон. Его глаза были закрыты, а лицо выражало блаженство.

Майкл подумал: “Какая сила в этой музыке! Она способна исцелить душу, утешить сердце, подарить надежду. Искусство – это как лекарство, которое лечит от всех болезней”.

Но ему сейчас нужно было думать не о музыке, а о хлебе насущном. Деньги, которые он привёз с собой, таяли, как снег на солнце. Нужно было срочно искать работу.

Он спустился вниз и постучал в дверь Билла. Старик открыл дверь, одетый в засаленный халат и стоптанные тапочки. На его лице была написана целая история, полная радостей и потерь.

“А, это ты, парень, – сказал Билл, узнав Майкла. – Что-то случилось? Моя музыка тебе мешает?”

Майкл улыбнулся и покачал головой. Он достал блокнот и написал: “Спасибо за музыку. Очень красиво. Она вдохновляет”.

Билл усмехнулся, обнажив щербатый рот. “Музыка – это моя жизнь, парень. Это моя любовь, моя боль, моя страсть. Без неё я просто умру. Знаешь, как говорил Луи Армстронг, ‘Если я не играю, то я не живу’”. Он помолчал, а потом спросил, словно прочитав его мысли: “А ты что тут делаешь? Ты тоже музыкант?”

Майкл снова покачал головой и написал: “Я – фотограф. Ищу работу. Денег почти не осталось”.

Билл задумался, почёсывая седую щетину. “Работа… Хм… Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь. У меня есть знакомый, Алекс, владелец одного кафе. Хорошее место, уютное. Может, ему нужен фотограф. Он парень молодой, креативный”.

Лицо Майкла озарилось улыбкой. “Правда? Это было бы здорово! Я был бы очень благодарен”.

Билл рассмеялся, глядя на его радость. “Ну, не радуйся раньше времени. Это всего лишь кафе. Но с чего-то надо начинать, верно? Ладно, вот тебе адрес. Скажи, что от Билла”.

Он протянул ему обрывок бумаги с адресом кафе. Майкл сердечно поблагодарил его и пообещал зайти вечером на концерт.