И когда русские солдаты, стиснув зубы от ярости, молча проходили по улицам селений, то весь народ стоял вдоль дороги на коленях, опустив головы. Все на коленях, – и старики, и дети. Это было настоящее покаяние.

Восстанавливать крепость не стали. Наказывать было некого. Виновные лежали на кладбище. Казаки устроили лагерь, на месте которого позже была построена пограничная застава. Много лет люди помнят, что случилось тогда, и с тех пор все дружат с русскими, и будут дружить всегда.

Да, кстати, дед говорил мне, что кто-то через много лет восстановил могилку и поставил табличку с покаянием. Так и стоит эта могилка там, за остатками Северных ворот крепости. Завтра могу показать, кому интересно.

Вот такая легенда, которую мне рассказал мой дед, старый Исмаил. А я рассказал вам, чтобы через много лет помнили, что здесь жила любовь, которую убили люди. Любовь, которую боги дарят человечеству один раз в сто лет.

Прапорщик закончил говорить.

Все молчали.

Потом кто-то из парней спросил:

– Игорь Иванович, а что стало с полковником, отцом Ванечки?

– Точно не знаю. Говорят, что он чуть не сошёл с ума, когда увидел остатки крепости. Потом перетаскивал камни, надеясь отыскать сына. Тщетно. Когда хоронили погибших казаков, то он плакал и просил прощения у каждого гроба. И потом, после похорон, внезапно пропал. Нашли его на берегу Пянджа, где он стоял на коленях и молился. Говорили, что в тот день, он вернулся в лагерь прежним полковником, крепким офицером с боевой выправкой. Как будто Пяндж тогда открыл ему какую-то тайну, и теперь только он знает, зачем ему жить дальше. Полковник Бирюков подал в отставку, которая была принята, и уехал в Россию.

Рассказ прапорщика меня ошеломил. Фантазия бурлила и мне живо представились вся эта история. Интересно, это было на самом деле или всё-таки легенда выросла из семечка вечности. Сто лет про любовь двух людей рассказывают. Вот бы ребята с моей заставы увидели эту старинную крепость…

Я вспомнил свою пограничную заставу на финской границе и ряд событий, благодаря которым оказался на древней земле Горного Бадахшана. Память моментально вернулась на месяц назад.

Все эти воспоминания пролетели у меня в голове за несколько мгновений. Я словно очнулся от воспоминаний и вспомнил, что мы ночуем на развалинах старинной крепости Калаи-Вамар. Рассказ прапорщика и легенда дали о себе знать и я долго не мог уснуть. После отбоя лёг на брезент палатки, положил под голову рюкзак и попробовал заснуть. Не получалось. События последних дней, их стремительность и новые ощущения в жизни заставляли думать о том, что происходит вокруг. Ребята тоже многие не спали: кто-то шептался, кто-то тихо молился. Некоторые храпели, и это вызывало зависть.

Захотелось закурить. Я встал, взял сигареты и вышел. Зашёл за угол палатки, переступил верёвки и присел на земле. И только я щёлкнул зажигалкой, как вдруг сбоку какая-то тень метнулась ко мне и мигом потушила огонь. Это был Цветок. В первую ночь он сам вызвался идти часовым.

Цветок схватил меня за руку и зашипел в темноте:

– Ты что, Махновский, сдурел? Курить в темноте! Семь снайперов вокруг крепости! Ты как на ладони!

Я оглянулся. Вокруг были остатки древних стен, сзади палатка. если меня и было видно, то только из космоса. Но спорить со своим другом я не стал. Спрятал сигареты, и пошёл в палатку.

Лёг, прижал к себе свой АК и мгновенно уснул.

В ту первую ночь на Памире мне приснился необыкновенный сон. Снилось, будто нас построили в крепости на боевой развод, и капитан Жирнов ставит мне задачу:

– Приказываю выступить на охрану государственной границы! Вид наряда – часовой крепости. Задача – не допустить на территорию крепости посторонних лиц. Одевайтесь, получайте оружие. Выполняйте!