– Ну-с, лежите, наслаждайтесь, ловите кайф. Двадцать минут. А я пока отлучусь, – смывая грязь со своих огромных ручищ, проговорил бальнеолог и ушел.

Время процедуры подходило к концу, когда Павел Николаич услышал приглушенные голоса. Один из них принадлежал Эдуарду Робертовичу, а второй был строгий женский голос.

– Эдик, ты занят? Надо обсудить дело.

– Сейчас? – прошептал бальнеолог. – У меня там пациент ждет. И лишние уши нам ни к чему.

– Ладно. Вечером у меня в кабинете. Напишу время.

Разговоры стихли. Эдуард вернулся к Воронину. Павел Николаевич сделал вид, что ничего не слышал. Впрочем, он и без того занес этого стероидного бородача в свою мысленную картотеку подозреваемых.

– Ну-с, как вам? – любезно осведомился врач, готовясь снимать с него грязи.

– Десять из десяти. – Воронин показал пальцами кольцо.

– Чудесно.

С этими словами Эдуард принялся соскребать ладонями слои грязи с тела пациента…

Воронин вернулся в номер, будучи воодушевленным тем, что наконец дело сдвинулось с мертвой точки и у него есть зацепка, как никак след. Однако делать выводы относительно Эдуарда преждевременно, так как он может вовсе и не быть замешан в готовящемся покушении. Его могли вызвать и по работе. Под «делом» может пониматься всякое. Начиная с того самого, из-за чего Павел Николаевич находился здесь и заканчивая самым неочевидным. Но как бы там ни было, Воронин должен выяснить и подслушать разговор между бальнеологом и загадочной дамой, назначившей ему свидание…

Проходя мимо кабинета Армена Шахитовича, по ту сторону двери Воронин услышал голос женщины, которая сегодня днем говорила с Эдуардом. Павел Николаевич задержался и прислушался.

– Юлиана Михайловна, чем обязан удовольствию беседовать с вами? – говорил главврач.

– Я принесла отчеты сотрудников за сегодняшний день. – Раздался звук кипы листов, брошенных на поверхность стола.

– Благодарю вас. Полагаю, что это последние испытание на сегодня для моих глаз, – вздохнул Армен. – Вы можете быть свободны.

Каблуки застучали по полу в направлении к двери. Воронин посторонился и сделал вид, что расхаживает по коридору в ожидании своей очереди. Юлиана Михайловна остановилась у самого порога, положив ладонь на ручку, и вдруг спросила:

– Прошу прощения, что сую нос не в свое дело, но у вас появился пациент, который очень часто вас навещает. С ним нет никаких проблем?

– Юлиана Михайловна, меня посещает практически каждый лечащийся и проживающий в нашем учреждении гражданин. А за частотой их визитов я не слежу. Все в порядке. Я держу все под контролем.

– До свидания. И до завтра.

Дверь распахнулась и в коридор вынырнула деловитого вида женщина, с темно-рыжими волосами, собранными в пучок на макушке.Темная рубашка подчеркивала тонкую талию, а длинные брюки красиво обтягивали упругую задницу и стройные ноги.Лакированные туфли на шпильке, скрытые под краем брюк, звонко стучали по полу.

Она бросила оценивающий взгляд на Воронина. Ее густые брови слегка приподнялись, блестящие от помады губы сложились в едва заметную улыбку.

Юлиана Михайловна скрылась за соседней дверью своего кабинета.Павел Николаич посмотрел в окно. Сгущались сумерки. Солнце опускалось за горизонт, скрываясь за силуэтами лохматых елей, раскачивающихся на ветру… День сменяла ночь.

Сыщик достал устройство для прослушки, приподнял картину на стене с фотографией курорта в зимнее время и прикрепил микрофон, способный осуществлять высококачественную запись даже сквозь стены. Воронин опустил рамку с картиной на место и с довольной усмешкой на лице ушел.