Анисия обернулась и недовольно посмотрела на него.

– Я хотел сказать, – попытался исправиться Дионис, – что, вероятнее всего, мы сможем сдержать ожидаемые от установки Сета землетрясения.

– Слишком масштабные. Я просчитал точно. Это глобальная катастрофа. Можем не справиться, – поднявшись с кресла, напомнил Номики.

Анисия с тревогой посмотрела на Эо. Эо молчал.

– Никаких сомнений, – решительно встала Анисия на защиту шефа. – Эо прав: пусть наши оппоненты серьезно поработают над безопасностью установки Сета. Как можно подвергать цивилизацию риску? И если они продвинутся в своем открытии дальше, мы готовы помочь.

– Я согласна с Анисией, здесь поспешности быть не должно, – высказала свою точку зрения Ванджелис.

– Мы тут все едины, – заключил Номики, пожав плечами.

– Ты забыл, Дионис, об одном существенном обстоятельстве, – глядя в одну точку, задумчиво произнёс Эо. – Два месяца назад произошло сильнейшее землетрясение в Иране. Мы не справились с ним.

– Но мы и не прогнозировали его. По расчетам, вероятность такого события ноль целых одна десятая процента, – спокойно стоял на своём Дионис.

– Эта одна десятая процента обернулась массовой гибелью людей, – с укоризной в голосе возразил Эо.

Дионис замолчал.

– Но Дионис прав в одном, шеф. Если бы не наши зет-частицы, всё было бы значительно хуже! Повторные толчки унесли бы ещё тысячи и тысячи жизней. Установка нашего Центра свела потери к минимуму, – добавила оптимизма Ванджелис. – Точнее, мы просто сделали неощутимым движение земной коры.

– Слабым звеном оказался прогноз, Хорошие новости, – резко заметил Номики. Он всегда обращался к Ванджелис так, если команде необходимо было сосредоточиться на чём-то, что с его точки зрения было важным. – Нам есть над чем работать. И это, повторяю, прогноз наших датчиков, – подчеркнул Номики.

– Но вот что странно, – продолжил Эо. – На тот момент ни в одном из сейсмически нестабильных поясов Земли не должно было произойти никаких существенных колебаний суши, тем более такой разрушительной мощи.

– Вот именно, шеф, – опять оживился Дионис. – Конечно, мы готовы ещё раз проанализировать возможную погрешность в работе наших датчиков. Но смею предположить: кому-то очень не нравится наш тотальный контроль над землетрясениями.

Эо точно выжидал, кто же озвучит его версию, что истина кроется в чём-то другом. И едва ли в их датчиках.

– Я по-прежнему предполагаю, – продолжил Эо, – что толчки в Иране были искусственно спровоцированы неизвестным нам экспериментом. И тут я согласен с Дионисом.

– Может, космические инженеры что-нибудь испытывали? – вставила Ванджелис.

– Нет, коллега, – заговорила всё это время молчавшая Анисия. – Ты же знаешь, нас бы уведомил протокол.

В зале установилась тишина.

– Итак, шеф? Ждём следующее заседание конгресса? – напомнил Номики тему, с которой начинался разговор.

– Готовимся к битве в конгрессе, – поправил Эо и по привычке тряхнул головой. Он всегда делал так, когда прокрученная в голове информация была им проанализирована. – Особенно тщательно взвешиваем каждый из наших контраргументов. Нельзя дать возможность компании Сета протолкнуть опасный для человечества проект, – закончил он.

Нет, Аканта не поднялась в центральное здание корпорации «Орион», где находился её персональный кабинет программиста-универсала. По воле шефа она занимала кабинет единолично, в отличие от коллег-программистов, ютившихся по двое на одном квадратном метре в огромном центре программирования. Владелец корпорации не особенно заботился о комфорте рядовых сотрудников, выполнявших, как он считал, простые операции для корпорации, но Аканта была на особом счету, к ней он относился с подчёркнутой заботой.