– Ладно, не хочешь – не говори.

– Темные дела на базе. Возможно, что контрабанда.

– Выходит в Датском королевстве что-то подгнило. Не удивлен, признаться. Всегда найдутся парни, которым нужно много и сразу. Я, правда, ни о чем таком не слышал. Что говорит лишь о хорошей конспирации. Глупо было бы оповещать о своей подпольной деятельности весь гарнизон. Моя рота вряд ли при делах, но не поручусь за всех. Мы сопровождаем грузы, – Зуманиги потер лоб. – Да ты не волнуйся, лейтенант. Я сработаю тихо. Если что узнаю, сброшу тебе на телефон, номер у меня есть. Будет лучше наше общение не афишировать. Что-то еще?

– Капитаны Дюрок и Гоше. Что ты о них знаешь?

– Лично я – ничего, что заслуживало бы внимания. Про Дюрока слышал краем уха, слухи понятно, что он – тот еще гусь. Якобы любитель что-то достать. Ну, там, айфон подешевле, хорошую выпивку. Может и подворовывает, но за руку его не хватали. Его подчинённый и твой дружок Леруа очень высокого о нем мнения. А так, здесь про всех офицеров можно наслушаться всякого и правды, и лжи. Дюрок выглядит настоящим воякой. Внешне всегда подтянут, выбрит. У него есть парочка доверенных лиц. Крепкие ребята. Одного знаю, как зовут – Понс. Встречал его в спортзале. Удар правой у него мощный, не попадайся!

– Спасибо, учту на будущее. Как считаешь, Дюрок связан с контрабандой?

– Даже не знаю, что тебе ответить. Если подозрения на контрабанду верны, то ей нельзя заниматься без ведома службы материального обеспечения, ведь все склады под их опекой. Тогда можно предположить, чисто теоретически, что капитан в теме. Но и любой кладовщик с успехом мог бы этим заниматься.

– Ясно. Хотя на самом деле ни черта не ясно!

– Могу сказать одно, на мою помощь можешь рассчитывать.

Они помолчали. Затем Стас сказал:

– Есть еще вопрос. К делу не относится. Просто стало интересно.

– Валяй, задавай.

– Прости, но ты изъясняешься, как бы это сказать? Литературно что ли. Я все время ловлю себя на мысли, что общаюсь вроде как с преподавателем.

– Угадал. – Зумандиги впервые улыбнулся во весь рот, сразу став моложе.

– В прошлой жизни я преподавал в колледже русский язык. Нет, серьезно. Моя мать – русская, а отец – гвинеец. В детстве я жил на две страны, а учился в русской школе. Еще до службы в легионе закончил университет в Конакри. Изучал филологию. Неожиданно, да?

– Да, уж! Но тогда почему легион?

– Тут все просто. В обеих странах я был полукровкой. Чуточку чужим. Приходилось много драться. Постепенно я совершенствовался в этой области. Вот и решил сделать ее своей профессией.

– Умеешь ты удивить, старшина! – только и смог сказать Стас.

Слегка запыленный камуфлированный Ленд Крузер резво бежал по асфальтовой дороге, проложенной среди саванны, лихо объезжая препятствия в виде многочисленных выбоин. За рулем сидел Леруа. Рядом с ним на пассажирском сидении вольготно устроился Жорж Дюрок. Сзади расположились в некоторой тесноте трое: капитан Гоше, Стас и сержант-майор из службы материального обеспечения Понс, о котором Стасу говорил Зумандиги. Коренастый горилообразный крепыш с широкими плечами и совсем не идущей его грубому лицу заискивающей улыбкой. Он был у Дюрока чем-то вроде личного адъютанта. Во время общей болтовни Понс помалкивал с невозмутимым видом. Так как поводом для вечеринки стало назначение Стаса, то разговор вертелся первое время вокруг него. И среди безобидных вопросов попадались и такие, которые Стас мог считать проверочными. Без сомнений, его исподволь прощупывали. Сухов не считал себя первоклассным актером, а потому ничего не стал придумывать. Благо, его биография это позволяла. Этакий служака, в жизни которого карьера занимает важное место. Что вовсе не означает зацикленность только на ней. И прочие радости жизни ему не чужды. Такой вот прямолинейный образ. И, чем меньше внимания Стас привлечет к себе, тем лучше. Пока все складывалось хорошо. Он уже показал себя своим парнем в волейболе. Теперь предстояло выяснить какой он собутыльник.