Эдвин схватил ее за грудь, резко дернул лифчик. Хрясь! Застежка не выдержала. Лифчик начал соскальзывать, но с одной стороны еще держался, хотя Эдвин продолжал его тянуть. Свободной рукой он щупал ее ягодицы, царапая кожу ногтями.

Она что есть сил толкнула его, быстрым движением плеч освобождаясь от лифчика. Эдвин упал навзничь, Флорис застыл в нерешительности, и Касси помчалась прочь. Прищурив глаза, чтобы не видеть вспышек молний, она бежала так быстро, как никогда в жизни еще не бегала. Из-за грома мысли путались, а дождь все время напоминал: ты голая. Голая. Они тебя видят.

Где-нибудь укрыться – это все, чего ей хотелось. Просто где-нибудь упасть, неважно где. Свернуться калачиком, прижать колени к груди, закрыть глаза, забыться.

Но ее ноги продолжали двигаться. Казалось, будто ноги управляли ею, а не она ими, они просто бежали дальше. Теперь туда – направляли ее ноги. В Борхерхоф, за его высокий забор. Да, перелезь через него, и ты в безопасности, потому что туда никто не рискнет сунуться. Справа от нее мелькала каменная стена, которая окружала поместье. Наконец-то начался забор.

Деревенские дети считали, что в Борхерхофе живет ведьма. Взрослые же предпочитали верить в совсем иную историю. Сумасшедшая старуха, которая много лет провела в психиатрической лечебнице, – и это было еще самое мягкое предположение. Убийца – утверждали другие. Она убила ребенка, отбыла срок в тюрьме, а теперь сидит тут и носит на ноге электронный браслет. Потому что ей нельзя выходить за пределы дома. Никогда. Потому что она угроза для общества.

Касси каждый день проезжала мимо этого поместья, и в ней разгорелось любопытство.

– Да кто же живет за этой высокой стеной? – спросила она как-то у Стру.

– Грешница, которая считает себя выше жителей этой деревни, – ответил тот.

– Она когда-нибудь заходила в наш магазин?

– Никогда. Она не выходит из дома, уже несколько лет не выходит.

– И что она там делает? В одиночестве?

– Поменьше любопытства, юная леди! – осадил он ее и окинул холодным взглядом.

В высоту забор был не меньше двух метров, ворота всегда были закрыты. На них висела табличка с надписью Посторонним вход воспрещен и еще одна: Во дворе злая собака. Наверху виднелись ржавые наконечники, которые больше походили на копья, устремленные в небо.

Касси поставила ногу на один из завитков кованой решетки и подтянулась. «Если сейчас ударит молния, я умру, – внезапно подумала она, – под деревьями, прямо на железном заборе». Она дрожала всем телом, но один из парней был у нее за спиной – она слышала его шумное дыхание.

Собрав все свои силы, Касси начала карабкаться по забору. Оказавшись на самом верху, она услышала голос:

– Не надо! Не надо, Касси, слезай!

Это был Тим. Втянув голову в плечи, он стоял внизу, весь промокший, с ее велосипедом. Он не пытался забраться следом или стянуть ее вниз с забора. Она на секунду замешкалась, а затем занесла ногу над ржавыми пиками. В этот миг сверкнула молния. Грянул сильнейший гром.

Куда идти, что делать? Касси лихорадочно переводила взгляд из стороны в сторону, с Тима на темный парк за забором, а потом обратно на Тима. Она пошатнулась и, потеряв равновесие, рухнула вниз. Успев почувствовать, как одна из пик полоснула ей по ноге. В глазах у нее потемнело.

– Касси? Кассандра?

Она не шевелилась, но слышала голос, хоть он и звучал откуда-то издалека. Как будто кто-то пытался докричаться до нее через стекло. «Хуго, – обрадовалась Касси. – Он вернулся. Он стоит у окна. Надо открыть, скорее открыть, пока он не ушел…»

– Хуго, – еле проговорила она дрожащим голосом. – Я так рада, что ты здесь. Помоги мне, Хуго, пожалуйста…