Открыв свежий номер Expressen – национальную газету Швеции, с символом осы, и слоганом «она жалит», Никита начал разглядывать цветные картинки, мало понимая, о чем пишут на иностранном языке.

– Я сегодня был на экскурсии. И знаешь, че там болтают? – Тема влетел в палату, как вихрь, чуть не снял с петелек хрупкую дверь из такого же белого пластика, как и подоконник.

– Не-а, – Никита кинул равнодушный взгляд поверх газеты на Тему.

– Типа викинги – это не раса и не народ. Такая дичь, вот старик, вроде профессия как или образ жизни. И я прикинул: а мы кто?

Тема кинул спортивную куртку Адидас на не заправленную койку.

– Русские.

– Удивил, – ухмыльнувшись, Артем налил полный стакан виски и вернул бутылку Джемесона в маленький, бежевый холодильник. – Короче просто воры, – и опрокинул в глотку горючее.

– Рюрик вроде из варваров был. Но, тем не менее – мы нормальные. Просто не оседлые, хоть и живем, имея собственную землю.

– Воины-земледельцы?

– Ты решил язык почесать? Работы нет?

– Есть, но… А ты типа управился?

– Да, – нырнув взглядом в газету, сказал Никита. – Правда, она не разговорчивая.

– Я «тя умоляю. У этой киски наивный детский взгляд, пухлые губки и аккуратный вздернутый носик – выглядит как любопытный ребёнок. Ты че не можешь ее разболтать?

– Все в порядке, – напрягшись, ответил Никита.

– Мы торчим здесь второй месяц. Меня накаляет эта обстановочка. Особенно наш не премиум этаж. У этой девки батя шишка в Москве. Так что не затягивай. Выуди инфу и дело с концом.

– Помнится – это твоя работа находить объекты.

– Да’к я в легкую ее разговорю. Покажу ей гроб с музыкой на третьем этаже. Но могу ведь смазать впечатление о себе. Ну ты понял че я хотел сказать.

– На пианино играют, а не гладят лакированную крышку. К тому же оно расстроено.

– Во как, – Тема почесал почти лысый затылок и опять прилип к холодильнику. Потянулся за бутылкой ирландского.

– Не прикладывайся. Нам ещё сегодня играть с дипломатами в шахматы.

– Точно. Эти два паразита обыграли нас вчера. Надо сегодня будет ответочку им дать.

– Не важно. – Никита отложил газету на подоконник. Главное инфа, Артём.

– Слышь, я не люблю, когда меня всякие пузатые финтикляи оставляют в дураках, – пусть даже это игра тошнотворных очкариков.

– СИЗО научило тебя играть. Так что не переживай, сделаем их, – приободрил Никита и улыбка тут же сползла с его лица. Короче, Тем с дев… С Ликой все будет хорошо. Не надо ее тебе разбалтывать. А вот шахматистов. У тех богатство без края.

– Э, да ну ладно.

– Что?

– Ты че раскраснелся та? Назвал ее имя вслух и поплыл! Только не говори, что ты вляпался?

– Нет, я не влюбился, – сердито отрезал Никита, потрепав свисающий с подоконника край газеты.

– Ну, ну. Гляди мне. Это брат – плохая тема. – Артём подошёл к Никите, обвивая длинными худыми пальцами холодный стакан с виски, и похлопал его по плечу, неприятно сжав ключицу.

Никита отвёл взгляд в окно. Стёкла немного оттаяли, и он увидел, как у могильного холма, среди редкого льда плескалась синяя вода, глубокого озера Меларен. Ветер закручивал маленькие барашки волн.

– Мне надо выйти кое-куда, – Никита встал, откинул руку товарища, придвинул стул к белой штукатуреной стенке.

– Ты чего раскис?

– Я в полном порядке. А ты, похоже, успел напиться.

– Только не заводи эту шарманку снова.

Никита рукой нащупал под пружинистой кушеткой обувь и сел на свою застеленную кровать, сунул правую ногу в ботинок.

– Куда намылился? – спросил Тема, когда Никита уже стоял на выходе, накидывая чёрную парку на плечи.

Тема стоял уже без футболки. Высокий и худощавый. Жилистое телосложение бегуна. В правой ладони болтался пустой стакан.