Ребята вышли из-за шкафа и уселись за стол на низкие пуфики. Рома переставил на стол тарелки с разноса. Не найдя нигде ложек или вилок, Рома достал из своей сумки две ложки.

Они тщательно обнюхали запечённые мясные брикеты. Это блюдо внешне чем-то напоминало паштет.

– На что – по-твоему – похож аромат этого мяса? – спросил Рома.

– На… поджалку, влоде бы, – неуверенно ответила Даша и понюхала ещё раз. – Нет, на шашлык!

– Мне тоже так показалось. Шашлычный паштет, – подтвердил брат.

И дети вприкуску с «оладушками» начали есть это странное мясо, со вкусом шашлыка; сначала они ели осторожно, а потом стали уплетать за обе щёки.

Когда они съели всё, что приготовили, Рома сказал:

– Сейчас чаю попьём, со смородиной. У меня с последнего похода в тайгу осталось полпачки заварки. А пока вода греется, я схожу к штурвалу времени – индикацию проверю – и принесу ведро с ягодой.

Он налил пол-литра воды в керамическую кастрюльку, поставил её в микроволновую печь и спросил:

– Даша, ты хоть наелась? Ещё оладушек не желаешь?

– Лома, я наелась. А чай… со смолодиной… буду, – ответила она.

Идти было недалеко, и Рома вернулся быстро. Он поставил ведро на кухонный стол и доложил обстановку:

– За проёмом горы, снаружи – глухая ночь. А на свет – от прожектора башни – налетела туча ночных бабочек и мотыльков. Но они, как бы ни старались, не могут пробиться сквозь проём, потому что он покрыт защитным полем, как наш мобиль. Теперь о главном: световой индикатор на барабане – всё ещё красный.

– Класный цвет… не лазлешает… клутить колесо, – напомнила сестра.

– Да. Это нами уже проверено, – проговорил брат. – Зато мы нашли всё, что планировали: воду, еду и туалет – даже душ. И это здорово!

– Да, здолово, – поддакнула Даша. – И здолово, что… мы ни лазу… не умелли.

В микроволновке закипела вода. Рома выставил на разделочный стол кастрюльку, кинул туда две щепотки заварки, две горсти смородины и закрыл её крышкой.

Он перенёс в столовую чай; сестра принесла две чашки.

За чаепитием она спросила:

– Лома, а где мы… будем спать? Там, где… матласы?

– Именно там. Лучшего места для ночлега мы пока в этой башне не нашли. Там много шкафчиков; возможно, в них хранятся спальные принадлежности: что-нибудь вроде подушек, простыней, одеял. Посмотрим. Полагаю, что-нибудь придумаем, – ответил брат.

Дети попили чаю и взялись за работу. Рома составил на поднос тарелки с ложками, чашки и кастрюльку, потом сбросил в ведро с педалькой – упаковки, объедки, использованные салфетки; при этом он процитировал реплики двух мультяшных персонажей:

– Чистота – залог здоровья, порядок – прежде всего.

Он отнёс в кухонную выгородку поднос, поставил его вместе с посудой, кроме кастрюльки, в моечную машину и включил её – та тихо заурчала.

А Даша, тем временем, принесла салфетку, намоченную под краном, вытерла ею стол и тоже бросила её в ведро; потом она наступила на педаль и вдруг удивлённо вскрикнула:

– Лома, всё… плопало!

– Как это «пропало»? – не поверил братец. – Значит, под ведром – мусоропровод.

Он переставил ведро на другое место, кинул в него выданную щелью салфетку и нажал педаль; в тот же миг ведро опустело.

– Ого! Они аннигиляцию освоили и внедрили в быт, и даже – в детский сад! – изумился он.

В эту секунду за перегородкой прекратилось урчание и что-то громко булькнуло. Он заглянул в выгородку: в моечной машине было пусто, а тарелки, чашки и кастрюлька стояли на полке на своих местах, на своём крючке висел и поднос.

– Вот это да! – воскликнул паренёк. – Она всю грязную посуду вместо мытья тупо аннигилировала, а потом материализовала туда, где чему предписано находиться. Стоп! А мои ложки где? Куда она их дела?