Догода обняла Морану, затем – в разы крепче Сему, а потом и Лелю. Леля сомневалась, что стоит обнимать Догоду, ведь они по сути не знакомы. Но Догода ее не спрашивала – сжала в объятьях крепко, хотя, наверное, не так крепко, как Сему. И как у него ребра не хрустнули?

Леля в полной мере ощутила запах топленого масла и чего-то сладкого, а потом Догода отстранилась. Она не отпустила плечи Лели – вытянула руки и держала ее, как куклу. Догода рассматривала Лелю, улыбаясь, а потом сказала:

– Новая Леля. Добро пожаловать!

Леля не успела спросить, про что она, про кафе, или про Навь. Догода отпустила ее и тут же заговорила:

– Не ждала вас! Так что, извини, Морана, не налепила вареников с вишнями…

– Да в смысле?! – взвизгнула Морана. – Ну все тогда! Я ухожу!

Морана и вправду развернулась и зашагала к двери. Леля хотела броситься к ней, умолять остаться, ведь без Мораны она пропадет на собрании богов. Но тут Морана… засмеялась! Немыслимо! Точнее она хохотнула. Ей вторили и Догода, и Сема, а Леля почувствовала себя лишней.

Зачем они сюда пришли? Почему Сема так беспечен? Вряд ли всеобщее собрание богов всех культур – это то, с чем можно играться. Ладно Морана, ей вечно ни до чего нет дела. Но Сема?..

– Но есть с картошкой, с луком…

– Фу! – одновременно сказали Сема и Морана.

Они захихикали и Леля попыталась хихикнуть вместе с ними, но у нее не получилось.

– А с мясом есть?

– Сема! Ну конечно! – Говорила Догода.

Она уже стояла возле большой каменной печи – наливала воду в ведро. Ведро было из темного дерева, как и все здесь. Сема подошел к ближайшему к печи столу и развалился на стуле, отбросив свой рюкзак на соседний. Морана села рядом, сложив руки на груди. Леля тоже подошла, но свободных стульев не осталось. Она глянула на стулья за соседним столиком. Садиться туда было бы тупо, поэтому Леля осталась стоять, переминаясь с ноги на ногу.

– Какими судьбами? – спросила Догода, когда отправила в печь ведро.

– Середина апреля, – напомнила Морана.

– Ох, точно! – Догода подошла к столу и, опершись на него руками, продолжила: – Чем больше времени проводишь в Яви, тем больше забываешь все эти вещи…

– Правда? – Морана удивилась и добавила, задумавшись. – Здорово…

Сема открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут заметил Лелю. Она так и стояла, переминаясь с ноги на ногу. Когда Сема поймал ее взгляд, Леля смутилась. Ей страшно было двигать стулья. Вдруг нарушит какое-то правило?

– Вообще я закваску тебе принес. – Сказал Сема.

Затем он, не глядя, потянулся за ближайшим стулом. Стул казался совсем легким, по крайней мере Семе не было трудно придвинуть его одной рукой и поставить рядом с собой.

– Настоящую, Навью закваску, – продолжал Сема. – Помнишь, ты просила?

С этими словами Сема полез в рюкзак.

– О, правда? – Догода заулыбалась шире, хотя, казалось, шире некуда. – Спасибо большое! Честно говоря, нет сил пить этот жуткий сладкий квас… С пузырьками такой, как будто забродивший… Я так давно не пила квас из настоящей закваски! В Яви такой нет… Только в Нави настоящая! Как я ее люблю!..

Пока Догода говорила, Сема копался в рюкзаке. Леля смотрела на него, поэтому Сема поймал ее взгляд, как только поднял глаза. Он вскинул брови, словно удивился. А затем кивнул на пустой стул рядом с собой. Тогда Леля прокралась к нему и аккуратно села. Стул выглядел хлипким, поэтому Леля не спешила расслабляться.

– Спасибо огромное! Спасибо! – Сказала Догода, когда Сема протянул ей пакетик.

– Пожалуйста, – сказал Сема. – Мы потому-то и пришли.

– Неправда, – сказала Морана. – Я пришла из-за вареников с вишней.