– Похоже, дела приобретают новый оборот, – тяжело выдохнул Хапусенеб и повернулся к пожилому жрецу с чётками. – Думаю, нужно ускорить подготовку защитных ритуалов на случай прямого нападения Сета. Если он узнает, что фараон может вмешаться, то, возможно, решит действовать.

Тот кивнул, складки на его лице ещё больше углубились:

– Верно, брат мой. Но надеюсь, Анубис даст нам силы, чтобы справиться с хаосом до прибытия царских воинов.

Селеста почувствовала, что разговор перетекает в обсуждение тактики, и уже собиралась тихо уйти, как Хапусенеб кивнул в её сторону:

– Ступай, Селеста. Будь настороже. Возможно, совсем скоро нам придётся покинуть храм – либо по приказу фараона, либо бежав от бурь Сета. Я хотел бы, чтобы ты не упускала из виду вариант на время уединиться в отдалённом святилище нашего культа, если здесь станет небезопасно.

– Хорошо… я поняла, – кивнула девушка. – Благодарю вас.

Она ушла, чувствуя тревогу внутри. Мысли о дворце и фараоне пугали, но ещё сильнее пугал Сет, который мог нанести ответный удар. При этом где-то в глубине души она понимала: «Неизбежно столкновение и с ним, и с политическими силами. Я здесь пленница, хотя не желала ей быть».

После полудня, когда солнце начало припекать с особой силой, Селеста вышла в небольшой внутренний сад, чтобы поискать прохлады под раскидистым фиговым деревом. Там уже сидел Неджем, вытягивая ноги на каменной скамье и листая свиток. Увидев Селесту, он улыбнулся:

– Как всё прошло? Посланник двора грозился утащить тебя к фараону?

– Это вовсе не шутки, – горько усмехнулась Селеста, присаживаясь рядом. – Похоже, они всерьёз опасаются божественного хаоса Сета. И собираются привлечь меня в свои дела.

– Могло быть и хуже, – признал жрец. – Фараон мог бы наказать весь храм, заподозрив, что мы сговорились с Сетом.

– Да уж… – Девушка посмотрела на зелёные листья дерева, которые слегка колыхались под редким ветерком. – Я вот думаю… у меня ведь нет ни семьи, ни друзей в этом мире. Кто заступится, если вдруг дворец посчитает меня врагом?

Неджем вздохнул:

– Наверное, лишь те, кто видит в тебе защитницу или важную фигуру. Здесь все действуют из собственных интересов. Но… – он помолчал и тихо добавил, – не стоит думать, что здесь ни у кого нет сочувствия. Я, например, не хочу, чтобы тебя казнили или заперли. Мне бы хотелось помочь, если смогу.

Селеста, тронутая словами юноши, посмотрела на него:

– Спасибо, Неджем. Я очень ценю твоё дружеское отношение. Порой это единственное, что вселяет надежду.

Юный жрец коротко кивнул, в его глазах мелькнула тёплая улыбка. Они посидели молча, наслаждаясь тем, что в этом тихом уголке сада можно ненадолго забыть о назревающих бурях. Однако покоя хватило ненадолго: вдруг налетел порыв горячего ветра, задребезжала листва, и по стенам сада пробежали тёмные полосы теней.

Селеста сразу напряглась. Порыв ветра был слишком резким, не похожим на обычный ветерок. В груди кольнуло тревожное чувство – словно амулет откликнулся. Она прижала руку к груди:

– Чувствуешь что-то?

Неджем поднялся, сжимая свиток:

– Да… это не обычный ветер. Пойдём в главный зал, предупредим остальных!

Они быстро встали и выбежали из сада. В коридоре уже сновали жрецы, кто-то кричал: «Заприте двери!», а со стороны входа доносился нарастающий вой. Селеста поняла: «Похоже, Сет решил проявить себя прямо сейчас».

Шум усиливался. Когда они подбежали к просторному вестибюлю, Селеста увидела, как в открытых воротах, ведущих во внешний двор, клубится рыжевато-коричневый туман – сотканный из мельчайших песчинок. Двое стражников отчаянно пытались закрыть тяжёлые створки, но порывы ветра едва не сбивали их с ног. Грубое воющее дыхание пустыни врывалось в стены храма, принося жар и пыль.