—Да, кто-то слил мой номер, теперь мне без конца и края звонят непонятные люди.

Придумать отговорку было несложно, и в нее поверили все. Разумеется, кроме моей сестры. Она сразу поняла, что проблема крылась в таинственном незнакомце. Мы не обсуждали мое внезапное исчезновение в ночь вечеринки только по той причине, что я до чертиков боялась ее реакции. В лучшем случае она бы сразу позвонила своим знакомым из органов, а в худшем просто выложила бы все отцу. Я даже не знаю, что из двух вариантов по итогу оказался бы худшим для меня.

—Вот люди, а? Доча, ты не волнуйся, если что—говори мне, порешаем.

Ощущая странный прилив тошноты на предложение отца, я нервно улыбнулась, сдавливая пальцами надбровные дуги.

—Да не надо, пап, я уже номер сменила и никаких проблем.

Кроме моей больной психики и постоянных всплывающих фрагментов из разговора с незнакомцем. Может я просто сошла с ума? Почему бы и нет?

—Тогда хорошо. Ты помнишь о сегодняшнем мероприятии?

Нахмурившись, я стрельнула взглядом в висящий напротив меня календарь. Там очень четко был отмечен сегодняшний день красным маркером.

Боже. Благотворительный вечер. Мысленно выругавшись, я старалась ответить уверенным голосом:

—Конечно, пап.

—Отлично, просто мы в последние дни не общались, я и уточняю. Ты сама будешь?

—Да.

Только я и моя больная психика, может еще мой тайный поклонник, который каким-то образом нашел меня. Прикрыв ладонью лицо, я зажмурилась, всматриваясь в цифру «двадцать один» на календаре.

Теперь я официально чувствовала, что за мной наблюдают. Незримое присутствие преследовало меня всюду. Даже когда я была в ванной, мне казалось, что там кто-то был. Это маразм, который крепчал с каждым часом. Под вечер, накрученная до максимальной отметки, я все-таки явилась на мероприятие.

И как бы там ни было, несмотря на первородный ужас, я не переставала думать о том, что скучала по человеку, скрывающемуся за Незнакомцем. По нашему общению, простому и непринужденному, по его способности тонко чувствовать меня и читать, как открытую книгу. Ненормальная. Нелька была права: именно такие, как я, и попадали в сводки о жертвах преследования и домогательств. Именно такие люди и делали статистику.

Он тебе ничего не сделал. Хоть и мог. Ты бы даже не пискнула.

Хватит! Хватит думать об этом. Три дня он не появлялся, и я одновременно радовалась и грустила по этому поводу. Но сегодня вечером я решила отключить память и позволить себе пожить пару часов вне мыслей о сталкере, преследующем меня с особой педантичностью.

Я ступила на едва освещенную дорожку, ведущую к черному входу помпезного здания городской филармонии. Не любила выделяться, да и появляться под софитами и вспышками фотокамер не было ни желания, ни сил. Пусть я была в карнавальной маске и узнать меня было бы очень трудно, но для журналюг это маленькая преграда. Особенно если дело касается дочери владельца консалтинговой компании, известной на всю страну.

Тут было много людей, это тоже небось те, кто не шибко горел желанием сразу попасть под прицел камер.

Мой каблук застрял в трещине асфальта, нога подвернулась, и я бы точно упала навзничь, если бы кто-то не подхватил со спины, крепко прижимая к твердой груди. Мой взгляд скользнул по накаченным рукам, огромным ладоням с перебитыми костяшками.

Горячее дыхание коснулась оголенной шеи, и я поежилась. Скорее от страха, чем от неожиданности. Паника начала трубить во всю, но я резко прервала процесс.

—Спасибо, — рвано шепнула я, бросая беглый взгляд на мужчину. Он кивнул и сразу отпустил меня. Ну вот. Просто помог человек, а я уже навострила уши, как заяц при виде волка.