В прекрасном и яростном мире… Стихи Владимир Бушин
© Бушин В. С., 2010
© ООО «Алгоритм-Книга», 2010
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Русским
Таких в долгой жизни я много видал.
С дней юных законом их стало:
Если России не всё ты отдал,
Значит, отдал ты мало.
Пусть ты и честно, и праведно жил
И хлеб зарабатывал потом,
Но если не всё для страны совершил,
Считаться не смей патриотом.
К спасению путь во веки веков
Был жёстким, кровавым и узким.
А ты, коль за Родину в бой не готов,
Не смей называть себя русским!
Красновидово, 31 декабря 2009
«Я был молодым и бессмертным…»
Я был молодым и бессмертным,
Я спорил бесстрашно с судьбой,
И знал я победы и жертвы,
И звал я других за собой.
Шли годы… Какие удары
Пришлось отражать нам в бою!
Теперь я и смертный, и старый,
Но там же, где прежде, стою.
Сентябрь 2009
Удел человека
Ничего иного
А. И. Цветаевой
Я устал от двадцатого века…………….Я давно уже не человек…Владимир Соколов
Весь этот мир —
от блещущей звезды
До малой птахи, стонущей печально,
Весь этот мир
труда, любви, вражды,
Весь этот мир
трагичен изначально.
И ничего иного тут не жди,
А наскреби терпенья по сусекам
И, зная всё, сквозь этот ад иди
И до конца останься человеком.
Коктебель, январь 1974
Ты знал!..
Карьерными, хитрыми их делало время —
время интриг, авантюр, подсиживания…
Андрей Дементьев. «Прошлое и будущее». «ЛГ», 28.4.04
Всё оправдать на свете можно.
Не падай духом ни на миг!
Одно лишь, милый, безнадёжно —
Рассчитывать на черновик.
И путь свой не рисуй превратно:
Нас время, дескать, так вело.
Ты знал, что жизнь – единократна,
И всё в ней сразу – набело.
«Завтра», № 15, март 1994
Авва отче!..
Люди есть – как солнца. Свет их льётся
И тепло от них – во все края.
Пушкин был таким. Таким был Моцарт.
Как хотел таким же быть и я!
Люди есть – как луны. Свет их ярок,
Но не свой он, а у солнца взят.
Господи, пошли такой подарок!
Даже и ему я буду рад.
Но —
есть люди-камни
среди прочих.
Здесь тепла и света не проси.
Если только можно, авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси!
Июль 1974
Камень и душа
Вот этот камень, что в руке держу,
Старей меня на множество столетий.
И я свой круг по жизни завершу,
А он ещё останется на свете.
Он много видел на веку своём:
Бунты, пожары, язвы моровые,
Как в засуху дымился окоём,
Как по Земле прошли две Мировые.
Всего и не припомнить. Но ничто —
Ни страх, ни боль, ни голод – не задело.
Всё проходило, как сквозь решето.
Не знал он слова, и не знал он дела.
А если б в нём душа жила хоть час,
И если бы с людьми ты пообщался,
Ещё вопрос, кто первым бы из нас
С юдолью этой горькой попрощался.
«Литературная Россия», 27 августа 1976
К 60-летию октября
В революции, казалось раньше мне,
Рушится лишь зло да мертвечина,
Гибнет в очистительном огне
То, чему назначена кончина.
А здоровых и живых ветвей
Не коснётся пламя революций…
Я не знаю, стал ли я умней,
Но ту мысль
теперь
считаю куцей.
Жизнь прожив в раздумьях и труде,
Разглядел я просветлённым взглядом:
Зло с добром соседствуют везде,
Мёртвое с живым повсюду рядом.
Гагры, октябрь 1977
Моё время
Я жил во времена Советов.
Я видел всё и убеждён:
Для тружеников, для поэтов
Достойней не было времён.
Я жил в Стране Социализма,
Я взвесил все её дела
И понял: никогда Отчизна
Сильней и краше не была.
Я жил во времена Союза
В семье несметных языков,
Где дружбы дух и братства узы
Страну хранили от врагов.
Я жил в эпоху Пятилеток
И был голодным иногда,
Но видел я – мой глаз был меток, —
Нам светит горняя звезда.
Что ж, ошибались мы во многом,
Но первыми прорвали мрак.
И в Судный День, представ пред Богом,
Мы развернём
наш Красный Флаг.
«Правда», 22 января 1999
Журавли
(Из Шалвы Цвижбы)
Когда ты видишь стаю журавлей,
Плывущую в осеннем небе к югу,
Ты не печалься, ты их не жалей,
А пожелай удачи им, как другу.
Их ждут пространство, ветер и гроза,
И скудный корм, тревожные ночлеги,
И молнии сверкание в глаза,
И хищников внезапные набеги,
И яростно по спинам бьющий град,
И страх такой, что крылья каменеют…
Но через столько терний и преград
Пробиться они всё-таки сумеют.
А дело в том, что, тягостных оков
Слепого почитания не зная,
Меняет в срок уставших вожаков
Летящая к заветной цели стая.
Оглянись!..
В свой звёздный час победы и удачи,
Когда преграды все сокрушены,
А ты твердишь: «И не могло иначе!» —
Взгляни-ка на себя со стороны.
И в день, когда ты проиграл сраженье
И ниц лежишь, стеная и скорбя,
Вновь напряги своё воображенье, —
Со стороны взгляни-ка на себя.
Когда в грехе ты уличишь собрата
И кто-то крикнет яростно: «Распни!»,
А он молчит, моргая виновато, —
Ты на себя со стороны взгляни.
Ты можешь пить вино и веселиться
В кругу друзей, что так тебе верны,
Но если рядом будут слёзы литься, —
Взгляни-ка на себя со стороны.
Случись, в любви возвышенной и страстной
Ты станешь клясться, вовсе не любя,
А лишь затем, что был денёк ненастный, —
Со стороны взгляни-ка на себя.
Взгляни со стороны на все деянья,
Ни одного поступка не забудь.
И под парчой иль шёлком одеянья
Проступит их доподлинная суть.
Неотвратимость
Народ умеет примечать.
Насквозь он видит нас любого.
На всём стоит его печать —
От революции до слова.
Он дал прозванья-имена
Не только войнам да владыкам,
Но и цветам, сортам вина,
Дождям, ветрам, звериным крикам.
Не только рекам, городам,
За облака ушедшим горам,
Но даже мошкам и кротам,
Былинкам даже под забором.
И ты хоть прячься век в избе
Иль рвись в просторы мирозданья,
Как и всему, он и тебе
Найдёт достойное прозванье.
Бог и Адам
Я где-то слышал древнее преданье:
Зверей и гадов, птиц и рыб создав,
Не стал им Бог придумывать названья,
А первочеловеку дал заданье,
Решить, кто лев, кто кролик, кто удав.
И вот предстали все перед Адамом,
Неробким и сметливым мужиком.
– Что ж, – он вздохнул, —
я всем названья дам им. —
И начал: – Ты вот будь гиппопотамом,
Ты – зайцем, ты – верблюдом, ты – жуком.
Адам трудился целый день до пота,
На перекуры время не терял,
Из крайне непонятного чего-то
Он делал соловья иль кашалота,
А Бог смотрел да ручки потирал.
Уж он-то знал, Всевидящее Око,
Назвав орлом – орла, змеёй – змею,
Адам весь мир преобразил глубоко.
И хаос кончен с этого лишь срока,
Мир завершённость получил свою.
Он знал и то, Владыка Всемогущий,
Что волен мир создать, предать мечу,
Построить ад, разбить Эдема кущи,
Но дать названье всякой твари сущей
Лишь человеку было по плечу.
«Вы видели, как сквозь асфальт порой…»
Вы видели, как сквозь асфальт порой,
Его пронзая, лезет стебелёчек?
Где силы взял для подвига герой?
Ведь не ракетчик, не танкист, не лётчик.
Мне моего нешустрого ума
Загадку разгадать вполне хватило:
Его ведь кормит мать-земля сама,
А сверху тянет аж само светило.
Я думаю, и Путин в свой черёд
Любые стены прошибал легко бы,
Когда бы опирался на народ,
А сверху прокурор следил бы в оба.
Красновидово, 2010
Слова
Как всё живое, и слова,
Увы, стареют и болеют.
Те – на ногах стоят едва,
У этих бороды белеют.
И смерть грозит словам порой,
Но у любой на свете нации —
На Волге, Рейне, за Курой —
Есть средства их реанимации.
Вот, кажется, сейчас умрёт:
Ни пульса, ни дыханья нету.
Но вдруг – нежданный поворот,
И вновь пошло гулять по свету.
Взять слово «патриот». Кажись,
При Ельцине сыграло в ящик,
Но вот опять шагнуло в жизнь.
И это лишь один образчик.
Предостеречь хочу я всех,
Словам, пророчащим забвенье:
Опасно брать на душу грех
Насильственного погребенья.
Солнце
Из Кичибека Мусаева
Мне кажется, когда редеет мгла
И солнце тихо отверзает вежды,
Оно не только света и тепла,
Оно полно и веры и надежды.
Начав очередной рабочий день,
Светило так неистово мечтает,
Что в наших душах всех пороков тень
К исходу дня в лучах его истает.
Но видит солнце к вечеру с тоской,
Что в этом мире всё, как утром было,
И, покраснев за грешный род людской,
За горизонт спускается светило.
Пока мы спим и на земле темно,
Оно клянёт нас выше всякой меры.
Но час приходит – и встаёт оно,
Как и вчера, полно надежд и веры.
Земное притяжение
В. В. Лебедеву, космонавту,
дважды Герою Советского Союза
Не обвиняй меня, Всесильный,И не карай меня, молю,За то, что мрак земли могильныйС её страстями я люблю.М. Лермонтов
Что делать! И меня таким создали
Отец и мать, потом – судьбы рука:
Не снятся мне космические дали
И не влечёт меня за облака.
Всегда я вижу солнце восходящим
Не из глубин без края и конца,
А из-за той давно знакомой чащи,
Пронизанной руладами скворца.
Да, у меня земные представленья,
Я весь в плену земных забот, страстей,
И снятся мне земные сновиденья
Без нынешних космических затей —
Не путь в огнях сквозь дали мирозданья,
А как в Мосальске выжил под огнём,
И друг мой, не вернувшийся с заданья,
И скорбь моя, и боль моя о нём,
Не старты звездолётов на рассвете,
Не красота пейзажей неземных,
А мать моя, жена моя и дети,
Тревога и ответственность за них.
Пусть говорят: бедно воображенье!
Я от таких упреков не бегу,
Да, чувствую земное притяженье
И ничего поделать не могу.
Оно твердит, исполненное веры,
Что внуки наши через много лет
Простят нам неосвоенность Венеры,
Но не простят оставленных им бед.
И потому оно с восторгом бьётся
При виде не Сатурнова кольца,
Не пропастей вселенского колодца,
А редкого счастливого лица.
Подоходный налог
Нет, не завидуйте тому,
Кто так удачлив и беспечен,
