Наклонилась и подняла брошенный Ненаховым кругляш.

Ожидая нового больного, зачем-то развернула скомканную бумагу и бросила взгляд на выведенные синей ручкой цифры. Похоже на чей-то номер телефона. …11-11, что-то отдалённо знакомое. 

С гудением подъехал лифт, лязгнули железные двери. Громыхая каталкой, Денис с Павлом, громко перешучиваясь, приправляя неуместный чёрный юморок отборным русским, повезли очередного «полужмурика» в отделение. 

Выбежала старшая смены, тут же нарисовалась санитарка с тряпкой, убирая с кафеля следы растаявшего грязного снега. Вера смяла бумажку и, бросив в урну,  присоединилась к общей суете. 

27. Часть 27

***

Зима в этом году разбушевалась не на шутку – на смену короткой оттепели пришли свирепые морозы. И снег, горы снега! Коммунальные службы не справлялись – по утрам Вере приходилось пробираться через огромные снежные насыпи. Транспорт ходил с перебоями, застревая в  полуторакилометровых пробках, на черепашьей скорости объезжая очередного лихача на разбитой машине, не сменившего резину на зимнюю. 

Вот и сейчас Вера плелась на автобусе до дома Крестовских, наблюдая сквозь оттаявшую лунку на стекле последствия автомобильной аварии. Слава Богу, никто не пострадал: водилы стояли у своих помятых тачек, разговаривая каждый по телефону.

Вера в который раз убедилась, что правильно сделала, когда отказалась от колёс – кому нужен этот ежедневный риск? И всё чаще её стали посещать мысли продать автомобиль. Она больше не сядет за руль, никогда, так зачем заставлять колымагу ржаветь? 

От груза прошлого нужно избавляться!

А ещё после визита к психотерапевту, после того, как Вера рассказала, что её тревожит, наконец-то прекратились кошмарные сны. Возможно, свою роль сыграл и приём слабенького транквилизатора, который она прописала сама себе. Снотворное Новиковой превращало её в подобие Ларисы – существо со стеклянными глазами. Откуда уж тут черпать энергию, если половину дня отходишь от приёма препарата? 

Выпрыгнув на остановке, поплелась по заваленной снегом тропинке к дому Крестовских.

В течение двух своих положенных выходных Вера честно пыталась выкинуть из головы Назара. Старалась не вспоминать его пронзительный взгляд, тепло его ладоней на своей коже, старалась засунуть поглубже воспоминания о своих ощущениях, когда он находился рядом… Но каждый раз, касаясь пальцами затянувшейся ранки на подбородке, против воли вспоминала. Додумывала, фантазировала, испытывая мучительный стыд за свои мысли. 

Женатые мужчины для неё табу! Но почему-то она так и не могла выбросить его из головы, стоило только вспомнить… хотя, как можно вспомнить того, кого и не забывала. 

Вера поймала себя на мысли, что только и делала, что думала о нём, а та ночь в «Магнолии», когда он унизил её – вместо того, чтобы оттолкнуть, наоборот ещё сильнее её к нему привязала. Даже его глаза, взгляд, который так сильно пугал её вначале, сейчас уже не казался таким зловещим.

Вера побеждённо признала, что испытывает к нему непонятную тягу, совладать с которой она, увы, пока была бессильна. 

Наверное, это от того, что в её жизни давно не было мужчины – инстинкты требовали своего, выбрав объектом вожделения почему-то именно Туманова. Она грешным делом даже подумала, а не согласиться ли на свидание с Лёшкой, но сразу же отсекла эту нелепую мысль. Это глупо, и уж точно ничего не решит, а проблем как раз таки наоборот – прибавит. Она достаточно взрослая, чтобы идти на поводу у глупых инстинктов, она же не примитивное животное, в конце концов.

У ворот, орудуя огромной лопатой, чистила снег Анечка. Щёки её раскраснелись, из-под капюшона выбились рыжие пряди.