Замечу, что для многих, принятых в ряды королевской армии, служба начиналась с понижения на один чин.

На территории Королевства долгое время размещался ряд казацких крупных частей общей численностью около 5000 воинов, из которых 3500 были кубанские казаки, и Кубанская казачья дивизия. Недавние фронтовики сразу поступили в распоряжение министерства общественных работ, направивших казаков на строительство стратегической дороги Вранье – Босилеград, получившей впоследствии известность как «Русская дорога». Потом казаки трудились на строительстве дорог Гостивар – Дебар, Косовска Митровица – Рашка, Штип – Кочане. С 1926 г. работали на шахте по добыче пирита около Доньег Милановца, в шахте «Кленовик» близ Пожареваца, строили железнодорожные пути Кральево – Рашка, Мала Крена – Топчидер. Донские казаки были ударной силой на строительстве железнодорожной линии в районе Бихача и Босанской Крупы. Вместе с кубанцами строили в Словении дорогу Ормож – Лютомер – Птуй. Запорожский казацкий эскадрон работал на прокладке железной дороги Ниш – Княжевац. Казаки использовались не только на «черной работе» в строительстве, но и как трофейщики – в деле чрезвычайно опасном во время сбора оружия и боеприпасов на полях недавней войны. Приходилось осваивать и другие профессии: казаки Кубанского гвардейского дивизиона (около 250 человек), размещенного в районах Бараньи и Славонии, работали на сахарном заводе, пилораме и в других местах. Добавлю, что штаб Кубанской дивизии до 1926 г. был сначала во Вранью, потом в Пожареваце. Эта раскиданная по многим местам воинская единица, подчеркивает А.Б. Арсеньев, была единственным русским формированием в изгнании, сохранившим «не только свою монолитность, но и казацкие воинские традиции, боеготовность и униформу»^>121.

Своеобразным гнездом русского офицерства стал Крагуевацкий арсенал. Именно русские инженеры в офицерской форме сделали многое в сфере арттехвооружения Королевства, платя иногда жизнью. В головном военном арсенале Королевства служили полковник Д.П. Мартьянов в должности начальника артиллерийско-технического завода^>122, полковник, математик, член корпорации академиков-артиллеристов Б.Л. Брянчанинов, служивший в пиротехническом отделении артиллерийско-технического завода^>123, инженер-полковник А.И. Дегтярев^>124, штабс-капитан артиллерии

А.А. Бредихин, который погиб, разряжая немецкую мину в пиротехническом отделении Крагуевацкого арсенала^>125. За заслуги по привлечению русских «спецов» начальник Крагуевацкого арсенала полковник Святослав Стаевич, выпускник Михайловской академии, был награжден П.Н. Врангелем орденом Св. Владимира IV степени^>126.

Из генеральского «эшелона» лишь немногие были привлечены в королевскую армию, которая не могла вобрать в себя весь генералитет. Перечислю здесь только несколько имен: генерал-лейтенант Генштаба А.И. Мартынов (22.01.1869 – 18.12.1941, Хорватия)^>127, генерал от инфантерии Н.М. Иванов (1859 – 01. или 02.03.1935, Скопле)^>128. Причем генеральский чин не означал генеральской должности. Так, генерал-лейтенант Е.Ф. Новицкий (29.11.1867, Радомская губерния – 11.06.1931, Сараево) был одно время инструктором в стрелковой школе в Сараеве^>129.

После службы в Королевской армии перед «человеком без ружья» вновь вставал вопрос о трудоустройстве. И вариантов здесь было немного, одним из них была провинция, но и здесь русских особо не ждали. Один из русских бедолаг, Роман Грибовский, писал: «В 1922 году ряд Галлиполийцев, окончив службу в пограничной страже и жандармерии, приехали в Сараево в поисках заработка. Об интеллигентном труде думать не приходилось, так как, где было возможно, устроились раньше осевшие в Сараево наши соотечественники. Скудость средств не давала времени на раздумье: одни пошли в чернорабочие, другие – в полицейские. Немногие смогли покинуть негостеприимный город, чтобы устроиться в другом месте. В конце 1922 года в Сараево насчитывалось до 50 человек галлиполийцев… К весне 1923 года наша группа сильно поредела: часть служивших в полиции были командированы на усиление таковой в другие города