Параграф, посвященный теориям цикла, ближе всего ключевой теме диссертации и поэтому наиболее проработан. Он содержит достаточно нестандартное и подробное описание того, как различные авторы включали различные психологические факторы в свои концепции экономического цикла. Большая часть этих авторов: Маркс, Джевонс, Пигу, Кейнс – весьма известны, но не концепциями цикла. Другие – Катона, Йор – менее известны, но, я бы сказал, более оригинальны в своих трактовках данной темы. Завершается же параграф описанием модели человека в теории экономического цикла Лукаса, которая является яркой представительницей микрооснованной макроэкономики. Мне кажется, я прихожу к весьма любопытному выводу, что даже в равновесной теории цикла, использующей модель человека с рациональными ожиданиями, приходится вводить в анализ некоторую странность в поведении экономического субъекта, которая выглядит искусственно по сравнению с реальными психологическими факторами.

Следующая тема наряду с экономическими циклами, в которой наиболее ярко проявляется нерациональная часть природы человека и которая поэтому вызывает особые трудности для экономической науки, – это предпринимательство. Если циклами я должен был заниматься по долгу службы, то интерес к предпринимательству возник у меня благодаря раннему и случайному знакомству с творчеством Йозефа Шумпетера, о котором я расскажу ниже. Подпав под мощное влияние Шумпетера, я настолько увлекся темой предпринимательства, что даже читал спецкурс по теориям предпринимательства на экономическом факультете МГУ и написал брошюру[5], которая была одной из первых попыток легитимировать эту тему в отечественной политической экономии. Текст параграфа, пожалуй, теперь не кажется настолько же оригинальным, как раздел, посвященный теориям цикла (но обратите внимание на трактовку Зомбарта и Шэкла), в нем отсутствует анализ более новых моделей Марка Кассона и Уильяма Баумоля, которые пытались выполнить сложную задачу по встраиванию предпринимателя в неоклассическую теорию.

В целом я бы, наверно, не стал повторять сегодня гипотезу о ранжировании экономических проблем по удельному весу рационального поведения и специализации неоклассики на более рациональных рынках, а альтернативных течений – на менее рациональных. Методы исследования в экономической науке, как мне теперь представляется, меньше зависят от предмета исследования, чем казалось во время написания данной книги. Теперь я склонен думать, что большее значение имеет выбранный уровень абстракции, чему посвящена опубликованная в сборнике статья 2013 г.[6]

Теперь обратимся ко второй книге на ту же тему, «Модель человека в экономической науке», которая, вероятно, принесла мне наибольшую известность (все-таки тираж 2500 экземпляров) и стала своего рода визитной карточкой. Это, несомненно, более продвинутое сочинение по сравнению с книгой 1993 г., хотя сейчас я бы, конечно, многое добавил. Содержащееся во введении утверждение, что «анализ модели экономического человека как самостоятельная тема исследований в мировой экономической науке еще не утвердился», явно устарело. Модели человека ныне посвящаются специальные конференции историков и методологов экономической науки, появился даже специальный журнал под названием «Homo oeconomicus», в котором печатаются статьи по поведенческой и институциональной экономике. Эта тема стала предметом исследования и некоторых российских экономистов[7]. Но, на мой взгляд, книга представляет интерес и сегодня.

Специальная методологическая глава впервые появилась именно в этой книге (в предыдущей вопросы методологии рассматривались во введении). Методологическая характеристика модели человека дается здесь раньше, чем ее историческая эволюция. Это необходимо, потому что иначе будет неясно, об истории чего пойдет речь далее. Важно сразу же подчеркнуть, что эта модель, во-первых, не описывает реального поведения человека в повседневной экономической жизни и, во-вторых, не является теоретической моделью такой деятельности. Это не исходный, и не конечный пункт экономического исследования, а вспомогательная конструкция, вроде строительных лесов, которая позволяет создать теорию, объясняющую те или иные реальные экономические явления. Можно назвать ее поведенческой гипотезой, частью ви́дения в шумпетеровском смысле слова. Многолетний опыт преподавания спецкурса по модели человека показывает, что именно это труднее всего усвоить студентам, и если им это удается, то задачу спецкурса можно считать почти выполненной.