– Ты чего?

– Надо посмотреть карту.

– Разве дорога не одна?

Кдан с грустью улыбнулся.

– Путей всегда несколько. Тем более в лабиринте.

Подойдя к зажженной лампаде, они развернули хрустящий пергамент, которым их заботливо снабдили брахманы, и пред ними предстал внутренний Аникор во всей красе. Пять стрельчатых башен, напоминающих бутоны лотоса, находились в точном месте восхода солнца. Башни, молельни, погребальные залы и библиотеки соединялись между собой широкими галереями с квадратными колоннами. Подземный храм в точности повторял надземный – до мельчайших деталей. Только сюда не проникало благодатное солнце, зато светили вечные лампады.

– Интересно, кто их зажигает? – задумчиво произнес Софир, косясь на раздражающие источники света.

– Тот, кому это надо, – безапелляционно ответил его друг, который не особенно любил предаваться пространным размышлениям.

– Так тихо, что слышно, как ты сопишь, – в ответ буркнул Софир. Действительно, чем дальше они забирались, тем безмолвнее становилось вокруг. Заунывные песни и пляски сверху умолкли, зато выступили звуки совсем иного толка. Тревожные.

Капля пота стекла по щеке и звучно упала на камень: «К-аап». Сердце громко бухнуло, один, второй раз. Шумное дыхание пронеслось по залу: «вш-урх». Летучая мышь будто в ладоши хлопнула крыльями.

– Странно, – вдруг тихо произнес Кдан, вглядываясь в карту. При свете слабого огня она была едва читаемой.

– Что именно, свинопас?

– Не называй меня так!

– Правда глаза колет?

– Да хватит вам, – вмешался в их перепалку Софир. – Как бешеные макаки расшумелись. Что именно странно?

– Аникор в отличие от других наших храмов ориентирован с востока на запад…

– И что это значит?

Кдан покачал головой. Иногда у него появлялось ощущение, что только он с особым рвением внимал учителю.

– Запад символизирует смерть…

– То есть…– Ваен сглотнул слюну, – мы в погребальном храме?

Кдан пожал плечами. Ему вдруг стало жутко. А что, если их похоронили, не спросив на то согласия? Заживо? Но нет, а как же напиток бессмертия, разве не за ним их посылали? Такого просто не могло быть! Серые своды давили на их головы, равно как давил полумрак. Большая могила или маленькая – не все ли равно для тех, кому так не хочется умирать? Точно в ответ на его грустные мысли откуда-то повеяло сыростью древнего склепа.

– Я… Хочу кое-что проверить, – загадочно вымолвил Кдан, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, принялся подниматься в обратном направлении.

– Стой, – воскликнул Ваен и грубо схватил его за плечо. – Куда собрался, свинопас?

– Отпусти! Сказал же, надо кое-что проверить!

– Струуусил, – обидно заулюлюкал Ваен. – Хочешь деру дать? А как же тот факт, что тебя изгонят, если вернешься ни с чем? Не жалко свою мамашу, которая станет про…

Он не успел договорить, ибо Кдан развернулся и со всей силы врезал противнику в челюсть. Раздался неприятный хруст.

– Не с-смей, – по-змеиному прошипел он, а темные глаза его заволоклись яростью. Но Ваен в несколько раз превосходил соперника по размерам, ему не составило большого труда уложить его на лопатки. Минута беспорядочной возни, и Кдан уже оказался на полу, чувствуя, как влажный камень неприятно холодит щеки. Его шею подобно лиане обхватила тяжелая рука врага.

– Как ты посмел напасть на представителя высшей варны? – удивленно пробормотал Ваен, непонимающе глядя в горящие яростью глаза жертвы. Кдан изворачивался как змея, но противник был сильнее. Давление на горло усилилось.

– Ничего умнее не могли придумать, как отношения выяснять? – вмешался миротворец Софир.

– Нет, ты это видел? Свинопас ударил меня!