– Ну, значит, забыли.
Дверь запищала, замок щелкнул. Четверка прошла внутрь. На маленькой лестничной площадке пахло луком, куревом; на ступеньке примостилась жестяная банка с окурками.
Вызывать лифт они не стали – Гранты жили на втором этаже. Перед железной дверью с потускневшими от времени позолоченными цифрами «1» и «0» Джессика с сомнением спросила:
– Рон, ты уверен, что мы пришли по адресу?
– Уверен. А если что, так мы и извиниться можем, – просто ответил капитан и постучал.
Открыли им почти сразу. Ручка щелкнула, повернулась, и на пороге материализовалась какая-то пожилая женщина – видимо, сама Элизабет Грант. Низенькая и пухленькая, она с испугом посматривала на четверку, а в особенности на высоченного Клэя.
– Ой, здравствуйте, – пролепетала она. – А вы кто?…
– Здрасьте, – моментально влез Фокс. – Мы к вам тут по делу. Из…
Инженер вдруг осекся. Джессика поморщилась. Клэй кашлянул. Никто из них не знал, как представиться – так, чтобы их не выгнали из дома по подозрению в преступной деятельности.
Положение спас Рональд. Он мягко, но уверенно отстранил Фокса, улыбнулся старушке и с легкой добродушной насмешкой в улыбке сказал:
– Мы из исследовательского центра. Вы же Элизабет Грант, верно? – Получив положительный ответ, альфа продолжил: – Ну вот и славно. Тогда мы зададим вам пару вопросов и отпустим. – Он улыбнулся еще шире. – Разрешите пройти?
– Ой, да, конечно, проходите, – засуетилась хозяйка, пропуская гостей. Против Рональдова обаяния она устоять не могла.
– Думаешь, нам поверили? – прошептала Джессика.
– Пустили – поверили, – пожал плечами Фокс. – Эту старую вешалку можно на че угодно развести, она только глазами хлопать будет.
Джессику такая логика несколько покоробила, но Фокс был прав.
Элизабет Грант жила в маленькой, ничем не примечательной однушке; все здесь было как-то суетливо, не убрано, громоздко. Темные шкафы заставлены фарфоровыми безделушками, посуда сплошь в ягодках-цветочках, кран на кухне расшатан. С потолка свисала дешевая безвкусная люстра с пластиковыми висюльками (на которую Фокс бросил полный презрения взгляд), на поцарапанном кухонном стояла печально пустая вазочка. Судя по крошкам на дне, раньше там были сухарики.
За этот стол и уселась четверка. Хозяйка начала шариться по ящикам.
– Вам, может быть, чаю? Сухарей? У меня вот печенья есть…
– Нет-нет, ничего не надо, – ответил за всех Рональд. – Да вы садитесь, садитесь… – Снова доброжелательная улыбка. – Нам бы вот что, вопросы у вас поспрашивать.
– Какие такие вопросы?
– Ну, обыкновенные. – Альфа неспешно достал блокнотик и бегло просмотрел записи. – Так-с… Только скажите сначала: у вас есть дочь?
– Джейн? Да, есть, доченька моя… Позвать? – И, не дожидаясь ответа, Грант крикнула: – Джейн, милая! Иди сюда! Гости у нас!
Члены «Сумрака» переглянулись. Из соседней комнаты донесся равнодушный голос: «Да, мама», шарканье тапок, и в кухню вошла молодая некрасивая девушка лет двадцати. Оверсайз-футболка висела на ее тощих плечах, как на вешалке; кривоватый пучок редких непричесанных волос растрепался, и пряди свисали на лицо. Тусклый голос, непримечательная внешность, одежда из сэконд-хэнда – все в этом человеке было каким-то блеклым и бедным. Даже во взгляде одно только скучающее равнодушие при виде незнакомых людей в собственном доме.
Короче говоря, скучная особа и, вероятно, висит на шее у старой матери. Ничего особенного.
Рональд поднялся скучной особе навстречу:
– Здрасьте, здрасьте. Вы – Джейн Грант?
– Ну, да, – все так же равнодушно отозвалась девушка, жуя жвачку. – Добрый вечер.
Она обогнула четверку и села рядом с матерью, достав из кармана телефон. Грант укорила ее: