- И что же ты думала делать? Рассчитывала уговорить охранника подвезти тебя? Не в первый раз, наверное? А может, поэтому его нет на месте? Он подрабатывает таксистом, развозя таких вот наглых барышень по домам?

- Да нет, же. Господи, ну опять вы начинаете злиться без причины. – Она вцепилась пальцами в мою руку. – Никто меня никогда не подвозил, да я бы и не согласилась. Тут есть удобное место для сна, вон, мешки с какими-то тканями, я бы переночевала здесь… апчхи… а завтра смена, встала бы пораньше и подмела полы. Как раз помощь тете Тане, уборщице, у нее артрит…апчхи! А тут простуда эта, не сердитесь на нас, пожалуйста, Андрей.– Я одернул руку, досадливо пряча ее в карман. Слова девчонки звучали убедительно. И до невозможности жалостливо. – И еще, вы сказали про то, что уволите охранника, не надо этого делать, Игорь очень хороший.

Ну вот, секундный благородный порыв сдуло ветром, и на его мечте во мне снова наросла твердая, как глыба, ярость. Больше похожая на ревность.

- Прекрати лезть в мою работу! Твоего Игоря нет на своем месте, и это непростительно. Не знаю, как принято у вас дома, но в Москве за такое увольняют!

- Вы правы. Но ведь я здесь, правильно? Мы договорились, что я обо всем присмотрю, пока он дома.

- Так он еще и дома?!

- Нет-нет. – Она замахала руками прямо перед моим лицом. – Вы опять меня не так поняли. У Игоря Андреевича заболела дочка, и я предложила сменить его на посту. Дома он сейчас нужнее: врача вызвать, жене помочь, в аптеку сбегать, если нужно. Знаете, вы ведь на самом деле не такой ужасный, и, я уверена, понимаете, как плохо, когда твои дети болеют. И потом, я же здесь! Я все время проверяла эти ваши экраны и пищалки. Пока Алевтина Скобеева на страже, ни один вор не заберется в ваш склад! - Она вытянулась по стойке смирно и посмотрела мне в глаза, словно ждала какой-то реакции.

Я промолчал. Поставил коробки друг на друга и кинул сверху папку, стараясь не замечать, как Тина пританцовывала вокруг этой пирамиды.

- Я помогу вам донести! – она было схватилась за нижнюю коробку, но не смогла сдвинуть ее ни на сантиметр. Я молча отодвинул девчонку в сторону, поднял материалы и пошел к выходу. За спиной раздавались торопливые шаги Тины.

Уже на пороге, когда она схватил за ручку двери, чтобы открыть ее для меня, я угрюмо процедил:

- Кажется, ты должна охранять склад. Вот и охраняй.

Спустя двадцать минут багажник машины был заставлен коробками и папками, оставалось вернуться на склад, чтобы забрать последнюю. Подняв с пола образцы, я посмотрел на Тину. Та сидела на колченогой табуретке и дрожала.

- Поднимайся. Я отвезу тебя домой.

- А как же Игорь Андреевич? - Она нерешительно встала с места.

- Он уже уволен.

- Да как так-то?! Мы ведь с вами договорились!

- Тина, замолчи и дуй в машину. Директор компании я, а не ты. И я сам знаю, как мне руководить своими сотрудниками.

Она опустила голову, юркнула в арочный проход, прошла через аппаратную и скрылась за тяжелой амбарной дверью. Напоследок Тина задержала взгляд на столе, за которым сидел охранник, но промолчала. Я удовлетворенно хмыкнул, все-таки девчонка поддавалась воспитанию. Дождавшись, пока она уйдет, я вернулся в кабинет, достал из верхнего ящика лист бумаги и, черкнув на нем несколько слов, положил его поверх клавиатуры. Потом вывалил сверху деньги – все, что было у меня в портмоне. Несколько монет со звоном упали на пол и закатились куда-то в угол комнаты, так что на столе остались только бумажные купюры номиналом в пять тысяч. Сколько именно не считал, отдавал без жалости, потому что прекрасно помнил, до чего хреново бывает, когда болеют дети.