Угримов молча наблюдал за Болотовым, раскуривая сигарету. Увидев замешательство в его взгляде, начальник полиции склонился над столом, чтобы взять в руки листок бумаги, вызвавший у Болотова такую реакцию.

– Я думал, что вас ничем не удивишь, Алексей Вениаминович, – изрек он, прежде чем приступить к чтению, – что вас так взволновало?

Но прежде, чем он успел прочесть несколько слов, пепел с сигареты упал точно в центр листа, как будто легкий ветерок сдул его. Бумага резко вспыхнула и в одну секунду превратилась в золу. Угримов и Болотов оторопело сидели в креслах и смотрели на то место, где только что лежал необычный документ.

– Чт-т-то это было? – заикаясь, спросил Болотов.

Угримов очнулся, затушил папиросу и посмотрел на Болотова.

– Я…я не знаю. Чертовщина какая-то…

Он встал, сделал несколько шагов вдоль стола, как будто искал объяснение тому, что только что произошло у него на глазах. Ничего не найдя, он подошел к креслу, пододвинул его ближе к бледному, трясущемуся мелкой дрожью Болотову, сел, огляделся по сторонам, и тихо спросил:

– Что было написано на этом листке?

Тот сглотнул слюну, тоже торопливо огляделся, как будто кто-то мог подслушать их разговор, и прошептал:

– Такой экспертизы я еще никогда не встречал… Вы уверены, что она подлинная? Ваши эксперты не могли ошибиться?

– Исключено, – отрезал Угримов. – Не тяните, говорите, что вы прочитали, ну, же!

Болотов пододвинулся еще ближе, так что его лицо чуть-чуть не касалось лица начальника полиции.

– Хорошо. Там было написано, что Ольховского убил огромный заряд электрического тока, похожий на шаровую молнию… При этом никаких повреждений автомобиля нет, кроме небольшой дыры в лобовом стекле.

Болотов замолчал, переводя дыхание.

– Да, это не совсем обычная история, но может на машину упал электрический провод, что объясняет дыру в стекле, – высказал свое мнение Угримов.

– Вы не дослушали, Владимир Иванович, – слегка обиделся Блюмс. – Во-первых, дыра была с оплавленными краями, словно через нее прошла молния, а во-вторых, эта дыра находилась напротив пассажирского сидения, а Ольховский сидел за рулем. Именно там, на водительском сидении и нашли пепел и несколько фрагментов обугленных костей – все, что осталось от Эдуарда.

– То есть, вы хотите сказать, что электрический разряд прошел через стекло и… повернул в сторону водителя?!

– Именно так сказано в экспертизе, – подтвердил Болотов.

– Вы уверены? – переспросил Угримов.

– Конечно, уверен. Если бы вы были аккуратнее и не курили над столь ценными документами, то тоже бы убедились в этом, а не ставили бы сейчас под сомнение мои умственные способности! – Болотов демонстративно отвернулся от Угримова.

– Ну, что вы, я совершенно не собирался вас обидеть, – засуетился Угримов, – поймите и вы меня. Я достаточно долго служу в полиции и всякое повидал при расследовании преступлений. Но такое я вижу впервые. Поэтому должен быть полностью уверен в ваших словах.

Угримов вскочил с кресла и суетливо стал искать в кармане записную книжку с номерами телефонов. Найдя там нужный номер, он подошел к стеклянному столику, на котором лежал телефон. Быстро набрав номер, Угримов стал с нетерпением ждать ответа.

– Экспертная служба полиции, слушаю вас, – сказал далекий суровый женский голос.

– Добрый день. Начальник полиции Угримов. Могу я поговорить с Федором Мысовым?

– Да, конечно. Соединяю вас, – ответил тот же голос, но уже значительно подобревший.

Короткие частые гудки понеслись в трубку. Угримов нетерпеливо закусил губу. Наконец, послышался легкий стук поднимаемой трубки и вялый сонный голос эксперта Мысова: