Тот самый, который откликается каждый раз на любое прикосновение Льва. И тот, который пытаюсь погасить долгие месяцы.

После того нашего греховно запретного раза. Не нужно было тогда срываться. Потому что запомнила ту ошибку навсегда. Ту самую, которую боюсь совершить сейчас.

Но делаю это. Снова даю слабину, и всё-таки Вавилов прав. Я жалкая. Настолько, что не могу дать отпор и отвечаю на поцелуй. На который хочу ответить.

Уже не пытаюсь отстраниться и обвиваю руками его шею. Сопротивляюсь чужим губам, стараясь попадать под темп Вавилова.

Неизвестная лёгкость проносится по всему телу, когда он уже не грубо, а жадно мучает мой рот. А мне приятно, нравится. Настолько, что забываю обо всём.

Расслабляюсь на несколько секунд, плавлюсь в сильных руках, обвивающих тело.

И когда делаю это, Лев отстраняется.

Непонимающе смотрю на него, хлопая глазами. Хочу разочарованно спросить: «И это всё?», но молчу.

Раззадорил, заставил гореть, а потом просто отстранился, проучив.

– Так-то лучше. Молчаливой и скромной ты мне нравишься больше.  

Вавилов делает шаг назад и резко разворачивается в сторону, убирая ладони с моего тела. Напоследок мажет по мне всё ещё не потухшим от возбуждения взглядом и идёт обратно в комнату, на ходу кидая обычные слова:

– Покорми ребёнка.

И вместо того, чтобы пойти и сделать это, запускаю ладони в волосы.

Что я только что натворила?

20. Глава 19

Лев

Выхожу из дома и со злостью пинаю камень, который моментально улетает на несколько метров вперёд.

Проклятье! Не сдержался! Снова!

Уже второй долбаный раз, когда эта девчонка кружит мне голову. Нет, третий. Она, даже не находясь рядом, прочно сидит в мыслях. Настолько, что у меня не встал на дочь Ешевски.

До ласки дошли, а потом… Не поднялось. А сейчас, когда только вдохнул запах её тела с нотками лаванды, крышу чуть не снесло.

Хотя о чём я? Она уехала быстрее, чем я смог сообразить.

Просто по щелчку. Раз. И я уже впиваюсь в её мягкие, податливые губы.

Олеся скромница и целуется также. Неуверенно, неумело, а меня это заводит ещё больше. Вся эта её невинность…

Но как только перед глазами встаёт картина, что она занималась сексом с Романовым, ещё и беременна от него… Всё как отрезает.

Представляю, как её хрупкое и маленькое тело ласкают чужие руки, и сразу же становится противно.

Даже сам факт того, что она по-любому спала с ним, не отрезвляет так, как сцена их секса перед глазами.

Злюсь ещё больше.

И эти следующие три месяца будут для меня персональным адом.

Хоть сейчас бери её и вези в город, чтобы запереть в другой части своей настоящей квартиры. Это была ошибка — привезти её в дом, где раньше отдыхал с женой и новорождённым сыном.

Её запах повсюду. Помещение маленькое, купленное не на постоянное место жительства, оттого и такое скромное.

И я уже пожалел, что привёз её сюда.

Было столько вариантов, но я выбрал дом в лесу.

Не придурок ли?

Но в этом были плюсы.

Она беспомощна, ходит в моей одежде и… Всё? Да, кажется, это всё.

Но зато какие огромные!

Громко выдыхаю, протирая ладонями лицо.

Надо взять себя в руки. Вытерпеть эти три месяца, а потом послать Романову к чёрту. И ребёнка её тоже. Который до ужаса напоминает мне сына.

А от этого ещё хуже.

Потому что я могу привязаться. Учитывая, что у меня другая цель, делать этого нельзя.

Иначе, когда придёт время убить их… Буду сомневаться.

А позволить себе этого не могу. Потому что я обещал.

Олеся

Время, проведённое в этом доме, летит словно вихрь. Только, казалось, вчера, мы целовались с Львом на кухне, но нет.

С того момента и нашего поцелуя прошло два месяца.

Долгих, мучительных, во время которых хотела лезть на стену.