Водитель докурила и, развернувшись ко мне, посмотрела в упор.

— Что ты собираешься делать?

Я не нашлась что ответить. Она медленно выдохнула и сказала:

— Ну, привезу я тебя в Смоленск, а дальше что? С такой рожей, — она кивнула на мой глаз, — далеко не убежишь.

— Я не бегу…

Она, проигнорировав мое замечание, продолжила:

— В Смоленске, как я понимаю, у тебя никого нет, а если б и был, вряд ли поможет. Иначе ты бы давно сбежала. — Она чиркнула спичкой и снова задымила; с пачки на меня взглянул Че Гевара, осуждающе. — Не спрашивай, откуда я знаю. Я таких, как ты, за версту вижу. Так вот, – она выпустила облако дыма. — Твой фейс моментально запомнит любой, даже самый тупой, кассир на вокзале, если ты сунешься за билетом. И это хорошо, если просто запомнит, а скорее всего, тебя просто передадут на руки полиции и будут выяснять, откуда ты такая красивая взялась. Ну а тогда тому, кто тебя так разукрасил, не составит труда тебя найти. И не смотри на меня так, — ткнула она в меня сигаретой. — Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

Я знала, что она права. Но знала и другое — у меня нет выбора. Уже очень долго я говорила себе, что побег надо планировать тщательно, чтобы он удался. Проблема была в другом: как бы я ни планировала, у меня просто не было ни малейшего шанса вырваться из клетки. Не было бы его и сегодня ночью, если бы мы не оказались в этом забытом богом городишке. И если бы кто-то не постучал в дверь того дома. Потому что, если бы не он, я бы осталась в погребе, в который он бросил меня, и сдохла бы там. Ну или, если бы Денис решил продолжить мою агонию, он бы просто дождался, пока я приду в себя, и увез бы домой, где бы его знакомый врач-садист подлатал бы меня после очередного неловкого «происшествия», в которые я так часто попадала из-за своей «неуклюжести». Видимо, тот, кто постучал в дверь, услышал шум и решил узнать, не нужна ли помощь. И Денису ничего другого не оставалось, как сказать, что его глупая жена не заметила откинутую крышку люка и сама свалилась в подпол. Иначе он ни за что не допустил, чтобы меня отвезли в местную больницу и оставили там одну на ночь. Наверное, он был сам не свой от того, что все пошло не по плану, а потому, уходя из больницы, даже про паспорт забыл. Обычно мой паспорт всегда был у него. Чтобы я не надумала сбежать. Без документов-то далеко не убежишь.

В эту ночь все сложилось в мою пользу: постучавший в дверь человек, отсутствие успокоительных в больнице, медсестра, которая выгнала мужа до утра, одежда, найденные деньги… Это был побег без плана, но я не могла не воспользоваться этим шансом. Ведь я знала: другого не будет.

Я почувствовала, как щеки стали влажными от слез. Я не знала, что мне делать дальше.

Женщина докурила сигарету и сказала, заводя пазик:

— Значит, так. Перекантуешься у меня, пока мордашка не заживет. Ну а потом что-нибудь придумаем.

Она развернула автобус, и мы поехали обратно в сторону города, из которого только недавно выехали.

— Нет! — взвизгнула я. — Он же запросто найдет меня там.

— Не найдет. Глупость всех бегущих знаешь в чем? — хмыкнула она.

— В чем?

— В том, что мы бежим. Этот ублюдок первым делом сунется тебя искать на вокзалах. Он ведь знает, что ты захочешь сбежать подальше. А то, что ты останешься здесь, ему и в голову не придет. Ты ведь не местная и родных у тебя тут нет?

Я мотнула головой.

— Ну вот. Так что поживешь у меня пока. — Наверное, заметив мой полный ужаса и недоверия взгляд, женщина засмеялась: — Да не боись ты. Я не маньячка и не мамка.

Она достала мобильник и набрала чей-то номер.