Александр, сидящий рядом, был поглощён иным занятием. Брошюра о древних тайнах шибари, купленная в аэропорту, притягивала его внимание словно магнит. Замысловатые узлы, переплетающиеся веревки, эротическая эстетика – все это манило его в мир чувственных откровений и скрытых желаний.

В противоположной части салона разворачивалось другое действо. Группа японцев, под руководством инструктора, транслируемого с экранов самолёта, выполняла пред-посадочную зарядку-разминку. Плавные движения, синхронные взмахи рук, глубокие вдохи и выдохи – всё это было призвано подготовить тело к предстоящему приземлению, снять напряжение и улучшить кровообращение.

Их сосредоточенные лица, ритмичные движения, сливались в единый танец, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения. Инна, оторвавшись от книги, невольно наблюдала за ними, восхищаясь их дисциплинированностью и грацией.

Солнечные лучи, играя на лицах пассажиров, выхватывали отдельные детали: блеск золотых сережек в ушах японской женщины, морщинки вокруг глаз пожилого мужчины, сосредоточенный взгляд стюардессы, проверяющей безопасность багажных полок.

В этот момент время словно остановилось. Самолёт, летящий сквозь облака, превратился в маленький мир, где каждый жил своей жизнью, каждый преследовал свои цели, каждый был погружён в свои мысли и мечты.

Александр, отложив брошюру, украдкой взглянул на Инну. Её лицо, освещённое мягким светом, казалось особенно прекрасным. Он хотел что-то сказать, поделиться своими мыслями, но не решился нарушить её уединение.

За иллюминаторами самолёта простирались бескрайние просторы Тихого океана. Белые барашки волн, словно маленькие кораблики, плыли навстречу горизонту, теряясь в голубой дымке.

Приближаясь к земле, самолёт начал снижаться, погружая салон в легкую вибрацию. Пассажиры, очнувшись от своих грёз, стали готовиться к посадке, пристегивая ремни безопасности и убирая вещи в багажные отделения. Атмосфера напряжения и предвкушения нарастала с каждой минутой.

Аэропорт Токио кишел снующими пассажирами. Александр и Инна словно затерялись в этом хаосе, их силуэты растворялись в потоке чемоданов, разноязычных криков и мерцающих табло.

– Похоже, мы никогда не найдем выход! – беспокоилась Инна. Её голос словно стонал, вопрошая, а пальцы судорожно сжимали ручку чемодана.

– Ничего! – настойчиво сказал Александр, прищуриваясь от ярких LED-экранов. – Главное – сохранять спокойствие. Любая проблема превратится в задачу. А нерешаемых задач не бывает.

Он резко остановился, заставив Инну чуть не врезаться в него. Его взгляд скользнул по японским иероглифам на указателях, будто расшифровывая шифр.

– Ты уверен? – прошептала она, следуя за ним через толпу. Ее каблуки цокали по плитке, словно отсчитывая секунды до отчаяния.

– Смотри, – он указал на синюю стрелку над эскалатором. – «Выход» обозначается одинаково во всех странах.

Инна закусила губу, наблюдая, как он шагает вперёд, будто рассекая волны суеты. Ей хотелось верить, но в горле комом стоял страх: «А если это тупик?».

– Доверься, – обернулся Александр, словно услышав её мысли. Его улыбка была спокойной, как токийское небо за стеклянным куполом.

Они свернули за угол, где синяя стрелка сливалась с идентичными иероглифами. Инна замерла, втянув воздух:

– Это снова «выход» или что-то другое?..

– Всегда выход, – усмехнулся Александр, но его брови дрогнули на долю секунды. Гул голосов вокруг нарастал, как прибой.

Из динамиков полилась японская речь, мелодичная и непонятная.

Инна машинально потянула за рукав Александра:

– Может, спросим у кого-то?..