– Максимка, кто это? Танюша?! Что случилось?!
– Не сейчас, па. Открывай!
Скрип двери. Тепло и аромат жареного мяса. Шаги. Снова открылась дверь.
– Что с ее лицом? Кто это сделал? – впервые я услышала стальные нотки в голосе Игната Семеновича.
– Она помогала мне, – ответил Максим, опуская меня на мягкую кровать.
– Ты втянул девочку в свои грязные дела?
– Отец, так было нужно. Лучше приготовь что-нибудь жаропонижающее. Она вся горит.
Удаляющиеся шаркающие шаги. Нежное прикосновение к моей щеке. Так приятно. Хотелось улыбаться, но не получилось. Все тело ломило, голова шла кругом, и невозможно было открыть глаза.
– Уйди, Максим. Я позабочусь о Танюше.
– Я бы хотел остаться. Может быть, моя помощь пригодится.
– Ты уже помог ей. Тебе этого мало? Убирайся!
– Отец, никто не должен знать о произошедшем. Ни Лиза, ни Василиса! Для всех Таня у подруги.
– Я никому не скажу, можешь быть спокоен, а сейчас уходи. Я слишком зол на тебя. Тане нужна помощь, а с тобой я поговорю завтра.
– Утром буду у тебя.
Я слышала, как удаляются шаги Максима, потом хлопнула входная дверь. На мой лоб опустилась прохладная влажная ткань, и это немного облегчило головную боль. Как бы плохо мне ни было, я чувствовала себя спокойно. Игнат Семенович погладил меня по голове своей шершавой мозолистой ладонью, а потом сказал то, что окончательно сбило с толку:
– Прости меня, Танечка. Это я во всем виноват.
20 Глава. Увидеть по-другому
Темнота. Вспышки яркого света во мраке. Чьи-то голоса. Легкое приятное касание. Сон, крепкий, глубокий, всепоглощающий. Опять голоса. Тепло. Аромат корицы. Снова сон…
Конец ознакомительного фрагмента.