Поняв, что просто выпала из жизни на полчаса, Светлана охнула и бросилась к плите. Если бы не предусмотрительно убавленный газ, им пришлось бы есть один гарнир. А так котлеты всего лишь немного подгорели. Занявшись спасением ужина, Светлана машинально делала привычные движения, орудуя ножом и лопаткой, но мысли её витали далеко.

В деревне, где она родилась, её мать считали колдуньей, и не зря. Дочери она, конечно же, ничего не говорила и не показывала, но и отпускать от себя совсем, не собиралась. Ей всю жизнь тыкали, что она должна была родиться мальчишкой. Но кто-то свыше поломал все планы Антонины Егоровны, и она родилась девочкой, принеся с собою много забот и волнений. К восемнадцати годам, поняв, что нужна матери только лишь как племенная корова, она, не желая этого, поставила на карту всю свою жизнь и сбежала в Москву. Она не хотела ни богатства, ни славы, ей нужно было всего лишь самой распоряжаться своей жизнью, а не исполнять чью-то волю, пусть даже и родной матери. Так, на несколько счастливых лет она сумела скрыться от подавляющего волю взгляда. Как ни странно, хотя она очень этого опасалась, её не искали. Она успела встретить Павла, безумно влюбиться, выйти замуж, родить дочку и сына. Она была счастлива.

Когда сыну Денису исполнилось восемь лет, мать в первый раз позвонила ей. Как она её нашла, и где взяла номер телефона, Светлана даже не стала спрашивать. Тот, самый первый разговор, она вообще старалась не вспоминать. Столько грязи и нелепых обвинений было вылито на её голову буквально за десять минут, что до сих пор становилось тошно. Мать знала всё об их семье, и потребовала, именно потребовала, а не попросила, чтобы её внучка Лиза приехала к ней в гости.

Прекрасно понимая, зачем это нужно, и чем кончится, Светлана вновь пошла против матери, и умудрилась уговорить двадцатилетнюю Елизавету не тянуть, и выйти замуж за любимого человека как можно скорее. Видимо Светлане всё же перепала маленькая толика таланта матери и Лиза покорно исполнила её прихоть. Дочь была бы фактически спасена, если бы ей удалось родить ребёнка. Антонине Егоровне нужна была наследница, не обременённая ни грехом, ни семьёй.

Ещё год Светлана прожила в страхе. Мать пока затихла, а Лиза всё никак не беременела. Но как она ни надеялась на лучшее, время второго звонка всё же пришло. Именно тогда она узнала, что Лиза скоро станет матерью, а она бабушкой, хотя этого ещё не знала и сама Лиза. Антонина Егоровна не кричала, не сыпала проклятий, а просто сообщила это дочери и отключилась. Но с этого дня на Светлану буквально посыпались болезни. Аритмия медленно перетекала в воспаление лёгких, потом в гайморит, потом в цистит. Болезнь так и гуляла по прежде здоровому организму. Врачи разводили руками, а домашние сбились с ног, покупая всё новые и новые лекарства. Так продолжалось в течение полугода, и наконец Светлана сдалась.

Она, со слезами на глазах, уговорила мужа и сына съездить к своей матери, якобы за каким-то чудодейственным травяным сбором. Павел сначала встал на дыбы. Ехать незнамо куда, за тридевять земель, к незнакомой тёще за сухой травой, но…, но и его Светлана всё же смогла уговорить. Зачем она это сделала? Просто, как и любому человеку, ей очень хотелось пожить. Поможет это или нет, она не знала, но отчаявшийся человек готов на всё. Делать что-то плохое зятю и внуку мать не стала бы, в этом Светлана была уверена. Вовсе не эти цели преследовала она всю жизнь. А с её стороны это был жест покаяния. Она безмолвно примирялась с судьбой, и просила у матери прощения.