— Доставила ты мне хлопот, ещё не хватало, чтобы столичные следователи явились расследовать дело. Убийство девицы, которая отдала Создателю душу прямо во время представления вызова духа! Дух явился через тебя, значит, ты и виновна. Ведьма всегда виновна, неважно как оно на самом деле. И в этом городке так, и в любом другом, — князь смотрел на неё снизу вверх, не спеша куда-то идти, потом легонько дёрнул руку Вайи, чтобы очнулась, и потянул за собой к двери. — Сожгут ведьму, и город очистится. Или со мной иди без разговоров.

Внутри всё сжалось и заискрилось, будто в Вайю кинули слепящим огнём, которыми завершались празднества навроде того, что они со Стево задумали. Собрать денег, купить домик и зажить тихой семейной жизнью. Стево будет заниматься лошадьми, она хозяйством.

И вот теперь видение будущей счастливой и спокойной жизни исчезли в ярких огнях праздничных искр, Вайя сама поняла, что это неосуществимо, это из какой-то другой жизни, где нет города на границе, хранящего на вратах при въезде охранный знак, и нет нечистых людей, наделённых Силой. Где нет мороя, кто правит городом. Да и города, где бы уживалось чистое, как служители Святого Ордена, и нечистое, как всякие призраки-кровопийцы, тоже быть не может.

Вайя вспомнила о замке Дьявола, как его называл Петру, и в груди рана разверзлась, как трещина посреди земли в Судный день.

— Прошу вас, отпустите! — заскулила она, понимая, что с мороем договариваться надо, а раз он глава города, то и подавно. Не прибил, стало быть, надобность в ней имеет.

— Недолго осталось, терпи, — процедил тот, но не обернулся.

Хлопнула дверь, вторая, Вайю вели по тёмному, узкому коридору, по углам пищали и топали мыши, в темноту слух обостряется, но Зла, того самого, что склонилось над ней во время представления, дыхнуло звериным нутром в лицо, не было. Только холод от мокрой одежды и волос проникал под кожу, заставляя дрожать всем телом.

— Вот, это Флоря моя, да открой глаза, глупая! — насмешливый голос живого кровососа резал по коже, Вайя ощущала, как она скрипит, натягивается, вот-вот лопнет, и холодом болотных вод от него пахло. И мочёными яблоками под тонким ароматом гвоздичной воды.

Вайя подчинилась.

— Доброго дня! — улыбнулась светловолосая девица с румяным полным лицом и правильными чертами лица. Довольно высокая, крепкая, но не оплывшая, разве что в талии чуть раздалась. Одета в благородное, как дама, манерам обучена, Вайя видела таких, их можно принять за экономок. А что по ночам хозяина ублажают, так ничего, сирым и бесприданницам ломаться не след. — Входите, я всё приготовила.

Флоря переглянулась с хозяином, даже лампу, которую держала в руке на уровне лица, чуть опустила, но Вайя заметила, как экономка зарделась. И улыбка у неё сделалась просительной, полные красивые губы задрожали. Красные бусины на шее всколыхнулись вслед за налитой под тонким сарафаном грудью.

— Я буду смотреть, хочу сам убедиться.

— Как угодно, мой господин.

Голос у Флори был певучим, завораживающим, таким только песни на закате петь, провожая солнце. Был такой обычай, бабушка сказывала: солнце проводишь с песнею нужной — силы на день следующий обретёшь. Не такие прям, чтобы колдовать, а всё же силы.

— Объясните мне, пожалуйста, за что вы меня тут держите, — Вайя расправила плечи и бесстрашно посмотрела девице в глаза. Князь, он и есть благородный, его не спросишь вот так, запросто, а эта Флоря её ровесница, пусть видят, что Вайолка не боится. — У меня клеймо от Инквизитора имеется, дух тот не пришёл в тот день, мы ту девушку не убивали. Пусть Святой Орден посмотрит наши магические нити, в них нет изъяна.