– Убедили, – сказала я, – Пейте и рыдайте, как конюх тетушки Жозефин. И доживете до 150 лет. Или сколько он там прожил..?
– 48, – шепнула мне на ухо тётушка Жезефин.
Господин Сыщик ее не расслышал, и научная дискуссия продолжилась в оптимистичном ключе:
– Вы будете радоваться, Людевина, – сказал он, – Потому что тут я с вами почти согласен. Некоторое время назад я начал изучать рыдающее, или всхлипывающее, дыхание. Как альтернативу плачу. Оно крайне полезно, как метод снятия бронхоспазмов и других проблем с сердечно-сосудистой и дыхательной системами.
«Ничто не способно повредить доброму человеку, ни в жизни, ни после смерти… И мы с легким сердцем отпускаем тебя в вечность…»
Я рассмеялась:
– Я в восторге от ваших научных изысканий! Вот не зря вы мне сразу понравились! С вами ведь даже ругаться приятно. Вы вместо ответного оскорбления просто будете всхлипывать и рыдать. И никто не догадается, что в этот момент просто вы пытаетесь продлить себе жизнь.
– Я тоже хочу жить долго… Правда, рыдать пока не могу… Только всхлипываю… – грустно сказал господин Советник, наблюдая, как нахваливаю господина Сыщика, – А ведь обещала быть навеки моей…
Научная дискуссия тут же потекла в новом ключе:
– Советник, вы верите женщинам? – приподнял бровь дядюшка Карл.
– Веришь не веришь… А женщины все равно в дураках оставят…
– Вообще-то, в дураках осталась я. Несколько часов подряд слушала рассказы про его военные подвиги в Индии. А сейчас еще окажется, что следы от когтей бенгальского тигра у него на животе, которые он нам демонстрировал, – это царапины от какого-нибудь местного забора.
Советник во второй раз непонимающе хлопнул глазами. И я поняла, что нет никакого смысла его уличать, раз он всё равно ничего не помнит. Вместо этого я нежно взяла его под локоть и сказала:
– Но мы все равно вас любим, господин Советник!
– Любите, конечно… Вы и котов тоже любите… Еще вопрос, кого больше…
«Да пребудут с ним прекрасные девы, да убаюкают его слух и усладят взор…»
– Я, конечно, знал, что каждая женщина в той или иной степени актриса, – усмехнулся господин Сыщик, – Но вы, Людевина – непревзойденная!
– Да! Всем актрисам явно далеко до нашей Примадонны, – подобострастно прошептал господин Советник, – Учись хоть у самого Еврипида – с вами не сравниться. Такой талант раз в тыщу лет рождается…
– Как с языка сняли, – подтвердил господин Сыщик.
– Вы мне льстите, – сказала я, – Но у меня ведь даже нет актерского диплома…
– А диплом, мне кажется, вам и не нужен, – сказал господин Сыщик, – Наши дипломированные актрисы сегодня вообще не умеют играть. Они умеют ходить, что-то говорить, могут «заехать»… А играть лицом, чувствами, эмоциями – не могут.
– Знаете, господин Сыщик, – сказала я, – Вы первый, кто об этом сказал. Такое ощущение, что вы готовитесь попросить меня о каком-то одолжении. Вам что-то от меня нужно?
– Только чистосердечное признание! – шутливо сказал господин Сыщик.
– Тогда буду и впредь лицедействовать. Может, дольше проживу на свободе.
И я улыбнулась господину Сыщику самой очаровательной улыбкой.
3
Мне показалось, господин Сыщик меня слегка приревновал, когда я взяла под локоть господина Советника.
Я пока не очень сильна в подобных вопросах, но недавно наткнулась в библиотеке на очень интересную книгу. Она называется «Механизм парного обольщения. Как свести с ума за один вечер».
Там пишут, что еще в семнадцатом веке им широко пользовались фаворитки, когда пытались соблазнить короля. Они, говорят, специально везде таскали с собой подставного поклонника, который появлялся в нужный момент и начинал активно ухаживать за дамой. На глазах у короля, разумеется. А дама его всеми способами поощряла. Не знаю, удавалось ли поклоннику после этого выжить, но этой даме сразу же отписывалось какое-нибудь имение и ежемесячное содержание, в знак королевской благосклонности.