А хмельной ГэБэшник, словно пес, рычит.

Для чего служивому нужно из меня

Выдавить неправду с помощью огня?

Почему медали сорваны с груди?

Почему лишь пытки светят впереди?..

Господи, помилуй! Я не виноват!

– Шутишь, пусть проверит твою правду ад, -

В образе господнем Берия сидит,

На живую душу, как удав, глядит:

– Говори, собака, все наоборот -

Предавал Россию, продавал народ,

А в окопах наших лишь затем сидел,

Что к фашистской сволочи убежать хотел…

– Что ж, пиши, начальник, знаешь наперед:

Предавал Россию, весь честной народ.

Только вот задача – черные дела, -

А Россия-матушка до сих пор цела!

Или я ошибся – встал в глазах туман?

Господи, помилуй за такой обман!

«Рабы – не мы…»

Тянутся цепи уставших машин

Трактом через снега.

Белые глыбы холодных вершин

Вывернула тайга.

Наст – как большой хирургический стол,

Белая с кровью грудь.

Скальпель дороги ее пропорол -

Лагерный, жуткий путь.

Что это – явь или белый сон? -

Стылая Колыма.

Смерти-невесты зловещий трон -

Снежная кутерьма.

Белая каторга студит лоб,

Но воспаленный ум

Тьмою остудит лишь только гроб

И облегчит от дум.

Слышишь? – Под сталинским каблуком

Чей – то раздавлен крик…

Север накинутым клобуком

Скроет жестокий лик.

С хитрой усмешкой взглянет тиран -

Главный герой картин… -

Скольким глаза застелил туман!

Выжег мозг карантин!

Вот и сегодня еще рабы

К портрету вождя идут,

И преклоняя пустые лбы,

Как к Богу детей ведут.

Колют за правду, как вьюги глаз,

Шаманы ушедшей тьмы…

Но эта ложь не ослепит нас.

Знайте: «Рабы – не мы!…»

Москве

Москву в блестящих куполах,

Автомобильных толпах,

С базарной грязью на полах

И чистой правдой в колбах

Незамутненных русских душ,

Все до поры не смевших,

Увижу и приму, как муж,

От лет окаменевших.

Но не забывших про мотив… -

Конец ознакомительного фрагмента.