— Девушки, ночь подошла к концу, но я требую продолжение банкета.

— Я согласна, — кивнула тут же Крынская и подмигнула мне.

— Тогда поехали встречать рассвет, девчонки? — предложил Влад.

— А куда? — стушевалась я.

— А сюрприз, — широко улыбнулся мне, найденный волшебными трусами, ухажер.

— А что-то я боюсь, — засомневалась я, — а вдруг ты, Влад, серийный маньяк, завезёшь нас в лес, и поминай как звали.

Но новый знакомый принялся так громко хохотать, что я тут же и сама посчитала свои выводы поспешными и в высшей степени глупыми. Ведь мы почти всю ночь вместе гуляли с их общими друзьями и светились на камерах. Маньяки обычно так не делают. Хотя, если уж положить руку на сердце, то я бы ни за что не согласилась на подобное приглашение, если бы у меня не подгорало.

Хотя на случай ядерной войны в сумочке всегда лежит перцовый баллончик. Так-то!

Пришлось согласно кивнуть, во имя вечной любви и пресловутого женского счастья.

Мы дружно покинули ночной клуб, распрощавшись с ребятами, которые ещё остались тусить до победного конца, а затем окунулись в сырое столичное утро и сели в огроменный чёрный джип, который уже ждал нас прогретым на парковки заведения.

— А кто поведёт? — спросила Крынская, нервно ёрзая на кожаном сидении.

И в этот самый момент дверь со стороны водителя открылась, а за руль сел не кто иной, как тот самый лысый Саня. Повернулся к ней, подмигнул и завёл мотор, почти сразу же трогаясь с места.

- Я поведу…

4. Глава 4 – Приплыли

Снежа

— Вы знаете, уважаемый, — вдруг ощетинивается Вика и недовольно поджимает губы, — остановите-ка в ближайшем дорожном кармане, я тут как раз вспомнила, что мне срочно домой надо.

— А как же продолжение банкета? — басит Санек, уже вовсю руля по ночному городу.

— Без меня. У меня через три часа талончик к геронтологу, радикулит мучает, знаете ли, милые мои, да песок под ноги сыпется. Старая я, короче, для афтерпати.

— Люблю самокритичных женщин, — заржал, как конь, Вельцин и подмигнул ей через зеркало заднего вида.

— Остановите, говорю! — топнула она ножкой по коврику.

— Может, перейдём на ты, красавица?

— Упырь!

А я тут же покрылась ледяными мурашками и выпучила недоумённо глаза на лучшую подругу.

— Ты чего удумала? — на ухо прошипела я ей, потянув Вику на себя и мёртвой хваткой вцепившись в её руку. — Решила накрыть мои матримониальные планы медным тазом?

— Я с этим лысым никуда не поеду, — огрызнулась также тихо Крынская.

— Поедешь! Подруга ты мне или где? — прищурилась я.

— Я старая больная женщина!

— Вот и сиди тихо, улыбайся и не свисти. А меня, может быть, впервые в жизни прямо по курсу ждут Бельдяжки, и я просто обязана не просрать этот последний шанс на пресловутое бабское счастье. Заводить тридцать три кошки мне никак не улыбается. Ясно?

— Понятно, — пожала плечами Вика и фыркнула, а затем демонстративно отвернулась, показывая тем самым, что минут пять или даже семь мы с ней не друзья более.

— Ну что, девочки, нашептались? — перегнулся в нашу сторону Влад и подмигнул мне.

— Вполне, — по-царски кивнула я.

— Значит, никаких дорожных карманов уже не надо? — его пальцы коснулись моего колена и чуть пощекотали нежную кожу.

— Нет.

— Тогда едем жечь, девочки и мальчики!

А дальше музыка в динамиках резко стала громче, а на весь салон разлился голос Юры Шатунова:

И снова седая ночь, и только ей доверяю я.

Знаешь, седая ночь, ты все мои тайны.

Но даже и ты помочь не можешь, и темнота твоя

Мне одному совсем, совсем ни к чему...

Зашибись!

Вот только бородатый и лысоватый Саня так заразительно подпевал, вылетающим из динамика словам, что невозможно было оставаться равнодушным и не заряжаться его весельем. Вот уже и Вика прикусила щеку изнутри, чтобы не улыбаться на это басовитое кривляние нашего брутального водителя, а вот и я сам начала тихонечко и, конечно же, только себе поднос подпевать знакомые куплеты.